– Что-то вы совсем поддались мрачному настроению, друг мой, – сквозь нарисованную улыбку проговорил Джордж Вильерс и кивком головы указал на столик с расставленными на нём графинами и бокалами с вином. – Думаю, что виной всему было то лёгкое вино, которым нас угостили в гостиной её высочества. Не ждите ничего хорошего от пузырьков, если только это не старый добрый эль! Уж поверьте мне, дорогой мой!
С этими словами Бэкингем подошёл к столу и взял по бокалу с вином в каждую руку.
– Выпьем же! А знаете, вот я скажу вам: – Всё должно быть к месту. Пузырьки – это эль или то немецкое пиво, которое подают во всех трактирах Европы к северу от французских границ. А вино должно быть глубоким, терпким и лишённым всяческих пустых пузырящихся привкусов. Как вот это превосходное испанское вино. Кстати, оно прибыло в Англию почти одновременно с вами, герцог. Сдаётся мне, что король Испании проведал кое-что о готовящемся браке. И откуда только?
Вот на этот счёт у де Руже были свои соображения. Но он не стал делиться тем, что ему было доподлинно известно о действующей системе шпионажа, разработанной Габсбургами, при всех мало-мальски важных домах аристократической Европы.
– Джордж, подойдите сюда! – на призыв его величества следовало реагировать, незамедлительно представ перед ним. Однако у герцога Бэкингема было иное мнение о выражении верноподданнических чувств в отношении короля. Он медленно осушил бокал, вернул его на стол, развернулся спиной к Карлу и, чуть склонив голову, посмотрел в глаза своему собеседнику.
– Я предлагаю вам нынче вечером отправиться вместе со мной в театр. В Глобус. Постановки у них не бог весть какие, но для развлечения сойдут. Конечно же, это ни в какое сравнение не идёт с тем, что я видел в Париже! Выступления трагиков и примадонн Бургундского отеля в Марэ – вот настоящее упоение! А чего стоит одно только появление на сцене актрис из труппы театра Итальянской комедии! Ах, герцог, поверьте мне, частичка моей души осталась по ту сторону Ла-Манша, ага! – он подмигнул собеседнику. – Кстати, я успел достаточно близко сойтись с вашим братом, маркизом дю Плесси-Бельером. В те времена он был ещё новичком в театральном мире. И это я представил его той особе, которая ввела его в парижский высший свет. Считайте, что я стал почётным ментором для вашей славной семьи, герцог.
– Да, пожалуй, – Арман вежливо кивнул в ответ и отпил из своего бокала. Испанское вино оказалось ровно настолько же превосходным, насколько и расхваливал его Джордж Вильерс. Но не чета тем винам из южных регионов Кампании, которые ему довелось попробовать в Италии. Да и что толку объяснять англичанину, выросшему в любви к немецкому пиву, тонкости вкуса настоящего вина, произведённого в традициях, история которых исчислялась не одним тысячелетием.
– Джордж! – голос короля прозвучал уже тоном приказа, а не дружеского призыва, и герцог повернулся, чтобы совершить переход сквозь уплотнявшуюся на глазах толпу придворных, отделяющую его от того места, где стоял Карл в окружении советников и французских послов во главе с герцогом де Креки.
– И возьмите с собой нашего славного генерала! – добавил Карл, бросив доброжелательный взгляд в сторону де Руже.
Арман только кивнул Бэкингему, дав понять, что был готов следовать за ним. Он поставил бокал на стол и прошёл вперёд, воспользовавшись тем, что толпа моментально расступалась перед королевским фаворитом.
