Хм.
Такое чувство, что я снова переместилась. По времени или пространству. Удивляться уже сил нет, но я удивляюсь. Хижинам, стоящим вразнобой посреди равнины с чахлыми кустарниками. Лошадям, пасущимся вдалеке. Еще более далекой цепи гор. Это похоже на деревню, но не такую, которая русское поле и березка. И не из средневековой Европы. Скорее на поселение папуасов или кочевников.
Прячусь ненадолго в свою хижину, чтобы выдохнуть, и выхожу уже более уверенно. Надо устанавливать связь с местным населением. Не то что бы мне очень хотелось… Но варианты? К тому же то, что я не заперта и не связана, говорит об их дружелюбном настрое… Наверное. Я ни черта не понимаю в дикарях.
Дикари меня и окружают, да. Толпой прям. Мужчины, женщины, дети. Говорят все разом и не слишком понятно - только некоторые слова и звуки знакомые. У них обычные, европейские лица, только поведение и прически… Дикарские совершенно. Всклокоченные космы с бусинами и мелкими черепами - хотя бы чистыми на вид, предплечья перепачканы в краске или грязи. И одеты… скажем так, хотя бы одеты. Гениталии и торсы прикрыты кожаными квадратами и тряпками, на руках - навязаны ремни. У женщин тоже. Дети маленькие вообще голышом. И все в меня тычут пальцами, смеются. Норовят потрогать волосы и остатки ночной рубашки.
Неужели я опять в другой мир переместилась? Ещё более неразвитый? Это же совсем не похоже на крепости, мечи и кольчужные доспехи, которые мне продемонстрировали в предыдущей серии!
Задница какая…
За зад меня и щиплют.
- Хор-рошая, - довольно кивает какая-то седая старуха, когда я резко оборачиваюсь в намерении дать по рукам наглецу. И за руку еще раз хвать. А потом говорит что-то визгливо и быстро собравшимся - ни слова опять не пойму! И за руку меня хватает, держит крепко. Чтобы не сбежала.
Да куда я сбегу? Не сейчас так точно.
На нее наступает несколько женщин со злыми лицами, тоже повизгивая и шумя, но старухины речи верхних пределов децибел достигают, перекрикивает всех. И вдруг замолкает. И все молчат. А седая удовлетворенно кивает и тащит меня прочь:
- Иди.
Иду.
У меня контузия, кажется, от воплей, как тут не пойти?
- А-ша, - показывает на себя, заводя в одну из хижин. Здесь есть очаг, звериные шкуры и всякие горшочки - жилое, видимо помещение.
- Наташа, - показываю на себя. Надеюсь, правильно поняла ее.
- Есть, - тыкает в котел, - Пить.
- Хм… а в туалет? - помогаю себе жестами, показываю, насколько хочется.
- Туда, - приоткрывает полог и кивает на чахлые кустики. Ну, такое себе…
Только я уже не том состоянии чтобы спорить.
Быт и времяпрепровождение у племени оказывается очень и очень простым. Еда - это похлебка из жестких кусочков мяса и кореньев. Питье - мутная вода. Одежда - кожаные накладки, ремни, глиняные бусы, в которые меня споро обряжает старуха. Мужчины, судя по тому, что с копьями и короткими мечами устремляются в сторону гор, занимаются охотой, а женщины - собирательством и всяким ремеслом для обслуживания племени. Вроде скобления шкур - вонь жуткая, - или лепки из глины все тех же горшочков и бусин.
Весь день я безропотно терплю щипки старухи и помогаю ей во всем, в надежде узнать хоть какие-то подробности об этом мире. Она единственная, кого я понимаю - визги всех прочих неразличимы, а смех и взгляды обидны. Но скудного словарного запаса седой Ашы не хватает, чтобы ответить на мои вопросы. Может она не хочет говорить. Я узнаю лишь, что поселение это принадлежит «людям Ши», что земли вокруг тоже их, а если кто нападет - «убьем». Что за горами - большие крепости и страшные воины, туда лучше не соваться.
