Татарские наездники не привыкли рубиться в пешем строю, где большое значение имеют крепкие и подвижные ноги. Захар раз за разом, ныряя под татарские сабли, сразил уже троих и, наконец оказался один на один с молодым ханом. Глаза обоих бойцов горели отвагой, у того и другого на лице были тонкие ниточки первых усиков. Некоторое время мелькали с огромной скоростью их сабли. Тут казак ударил хана каблуком сапога в колено. На мгновение тот растерялся от боли и неожиданности. Тогда Захар пырнул, нанес свой главный удар. Кинжал, пробив кольчугу, по рукоять вошел в печень врага. Татарин рухнул замертво. Оставшись без вождя, остальные побежали. После этого сражения молодому казаку дали прозвище Пыр, а атаман подарил ему прекрасной работы грузинский кинжал, рукоять и ножны которого были украшены золотом и драгоценными камнями.
***
Письмо, доставленное гонцом
«Досточтимый Али Уйшун Мурза, пишет тебе раб твой Азат. Спешу сообщить, что кровник твой, зарезавший твоего брата, сейчас следует в войске, ведомым воеводой Андреем Алябьевым по степи в сторону Рязани. Мне было бы несложно подстрелить его из лука, он едет в передовой сотне, только прикажи!
Подпись: Азат».
Ответ на письмо.
«Нет, мой славный Азат! Я хочу убить его своею рукой! Наблюдай сам или покупай сведения, посылаю тебе еще денег. Сам уже двигаюсь со своими нукерами в сторону Москвы.
Подпись: Али Уйшун Мурза».
***
Войско, ведомое Андреем Алябьевым и Макаром Наметовым, быстро миновало донские степи, после всю рязанскую землю и подошло к Коломне.
В это же время второе народное ополчение в количестве 5000 человек под командованием князя Дмитрия Пожарского и земского старосты Кузьмы Минина вышло из Нижнего Новгорода и, двигаясь вверх по Волге, пополнялось числом и денежными пожертвованиями в торговых волжских городках: Балахне, Тимонькове, Сицке, Юрьевце, Решме, Кинешме и Костроме. Наконец, оно вошло в Ярославль, выгнав оттуда банды атамана Ивана Заруцкого, около 4000, который до этого участвовал в первом ополчении, но потом дал присягу тушинскому вору Лжедимитрию второму. Из Ярославля открывалась прямая дорога на Москву.
Войско же Алябьева тем временем двигалось с юга в сторону Коломны, по пути разгоняя многочисленные разбойничьи шайки, свирепствовавшие тогда по всей России, состоящие из всякого сброда: татар, русских, поляков. По слухам в Коломну недавно вошел большой польский отряд, присланный из Москвы пополнить съестные припасы, а на самом деле грабивший город. Решено было послать на разведку зоркого Митю Коржова и Захара Пыра.
Молодые ребята на рассвете, негромко переговариваясь, шли по тропе через лесок, примыкавший к городу. На востоке стая мелких облаков окрасилась розовым рассветным золотом. Легкий ветерок зябко лез под одежду, трогал за щеки и нос.
В походе молодые казаки переменились, стали серьезней, собранней, готовыми к любым испытаниям! Тропа была широкая, по ней могла бы пройти и лошадь. Словно подтверждая это глазастый Митька обнаружил следы лошадиных копыт, а потом разглядел еще и дымок недалекого костра. В это время его товарищ подобрал брошенную подкову:
– Гля-ка, Захар, сие примета добрая, удачу, счастье нам сулит! Наш-то боярин Алябьев способен сгибать такие, наградил его Господь силушкой!
– Эка, невидаль, – ответил ему Захар, мы тоже этак могем, – он взялся двумя руками за подкову и без видимых усилий согнул.
