Для большинства немцев порядок на лужайке перед домом отражал мир и лад в семье. Только вот Рисе именно этот дворик показался вычурным и наигранным. Всё словно кричало: «Посмотрите, у нас всё в порядке!»
Дверь открылась, и белокожая женщина в пиджаке, выйдя на порог, смерила Рису сердитым взглядом.
– Чего тебе? – спросила она. – Побираться пришла?
– Фрау Сохо? – уточнила Риса, стерпев удар по самолюбию.
Женщина быстро глянула на кнопку звонка, чуть свела брови.
– Молодец, читать умеешь. В чём дело?
– Понимаете, я ищу работу. Мне посоветовали обратиться к вам.
– Кто посоветовал? – тут же спросила женщина.
– Одна женщина, мадам Шантре, – ответила Риса.
– Зайди, – велела хозяйка, запуская Рису внутрь. – Значит, мадам Шантре. До чего же наглые люди! Считают, что если мы когда-то были соседями, то можно ко мне всех, кого не лень посылать…
Риса молчала, чувствуя себя крайне неловко. Женщина продолжала возмущаться, и вдруг резко переключила своё внимание на гостью.
– У тебя нет привычки воровать?
– Сударыня, – оскорбилась Риса, – разве я похожа на воровку?
Женщина, слегка прищурившись, осмотрела её с ног до головы, словно товар в магазине, а потом протянула:
– Нет, не похожа. Ладно, пройди в гостиную, – она махнула рукой, – я сейчас приду.
Риса вошла в огромную светлую комнату. Вся мебель здесь была белого цвета, и только диванные подушки чёрные. Похожее на трон кресло так и манило присесть отдохнуть после долгой ходьбы. Но Риса не позволила себе подобного. У богатых свои причуды. Кто знает, вдруг ещё скажут, что она его замарала.
На стенах висели огромные фотографии хозяйки дома, и все в монохроме. Такая съёмка ещё больше выделяла белоснежную кожу женщины, подчёркивая её аристократизм.
Всё, что Риса знала о современном обществе, сводилось к одному: если тебе повезло с цветом кожи, то перед тобой все пути раскрыты. Чем белее твоё тело, тем больше твои шансы на хорошие высокооплачиваемые рабочие места. К старости тела у всех без исключения становятся оливкового цвета – знак опыта и мудрости, это пользуется уважением в любом случае. Ну а кому повезло родиться в семье белокожих, как хозяйка этого дома, тот будет жить если не роскошно, то, по крайней мере, в блеске.
Судьба каждого человека расписана по мелочам практически в момент рождения. Но у человечества с каждым этапом его развития появлялась новая забава. Цвет кожи был не исключением. Нет, в обществе не существовало травли, но это напоминало традиции древних индейцев Южной Америки, которые обращали внимание на форму черепа и даже умели корректировать её с помощью деревянных стяжек.
Мысли Рисы вернулись к молодому человеку в парке. Необычайно красивый цвет его кожи запал ей в память. А ещё глаза – раскосые, пронзительные. И почему-то очень знакомые.
– Тебе чертовски повезло, – женщина вошла так внезапно, что Риса невольно вздрогнула. – У меня есть вакансия няни. Прежняя уволилась неделю назад.
Риса поймала себя на мысли, что с бо́льшим удовольствием работала бы горничной, но промолчала.
– Опыт работы у тебя имеется? Хотя… – фрау Сохо скептически глянула на Рису. – Так и быть. Официально устраивать я тебя не стану. Лишняя бумажная волокита. Мне только бюрократии не хватало. Скажем, что ты о-пэр2, приехала сюда учиться… ты немка?
– Понятия не имею. Я никогда не задавалась этим вопросом.
– У тебя «эр» как будто ненемецкая, – прищурилась хозяйка. – Ну, будешь француженкой. Откуда-нибудь с Севера.
