Два рыбьих лица из комиссии, не сдержавшись, поморщились.
– Как они себя вели?
– Повелитель ничего особенного не делал. Кровопьющие разыгрывали младшего ведьмака.
– Издевались?
– Грань не переходили, но были навязчивы. Во второй половине дня воспитатель группы обнаружил существо. Старший ведьмак настоял на уничтожении.
– Повелитель это позволил?
– Да. На следующий день во время перехода по открытой местности на нас кинулись какие-то существа. Они не воспринимали Вениамина как своего главу. Воспитатель группы уничтожил первую особь. Повелитель стал защищать нас. И явился Маг. Одного из кровопьющих раскромсали на куски. Маг сказал, что существа не принадлежали нашему миру и были призваны намеренно.
Я посмотрела в равнодушные тусклые глаза и, отпущенная жестом, убралась. Эскорт провёл синими коридорами к чёрному ходу, не дав возможности пересечься со спутниками, не бывшими ещё на дознании.
Дела не исчерпывались посещением дознавателей. Было бы жалко потратить такой длинный путь на бюрократическую процедуру сомнительной приятности.
Нужная личность обитала где-то в Эскамеруне. Спрашивать не хотелось, тихонько прощупала воздухом. Искомый дом оказался солнечно-жёлтым в ряду таких же пастельных двухэтажных строений с двускатными крышами.
Я поднялась на крыльцо и постучала в контрастно-чёрную современную дверь.
Катти была живописно растрёпанная, с одной стороны короткие светлые пряди заправлены за ухо. Почему-то это напомнило мне, что я видела в зеркале когда-то. Эстетического удовольствия в моём временном образе было мало, но почему-то светлые волосы всколыхнули такие воспоминания. На плечах Катти держался воздушный белый халатик с пышными вуалевыми отвесами, причём крепление походило фасоном на борцовку, которые так уважал Прохор с его развитым плечевым поясом. Под прозрачным в пол халатом было надето что-то маленькое и тёмное. Она мне удивилась, но первым импульсом отступила, освобождая место войти.
Снаружи дом казался маленьким, чистеньким и уютным. Он не был таким. Внутри вволю порезвились, изголяясь над нормальными законами пространства. От входа открывался вид на какой-то средневековый сингапурский порт, и он тянулся вперёд метров на сто, а дом ему вторил как большущая терраса.
– Это панель… как зачарованное окно, просто больше, – немного сбито с толку пояснила Катти. Мой визит её откровенно выбил из колеи, она не знала, как себя вести со мной.
– Красиво, – сказала я. Остановилась на месте, дожидаясь сюжетного стыка. В окнах, зачарованных не просто пропускать свет снаружи, но и показывать свою заготовку, недаром использовались простые сюжеты вроде летящих мыльных пузырей. Иначе глаз скоро начинало цеплять несовершенством, и окна не радовали, а раздражали.
Сюжет панели не был простым. Я смотрела, как плывут низкие корабли с бурыми парусами-крыльями, как плещется тёмное море, ветер тревожит фигурные как соцветия цветной капусты ветви на бугристых склонах гор… Ветер подул сильней, потом слабей… Я не улавливала стыка, когда сюжет должен был оборваться и начаться сначала.
– В создании участвовал Тимур, – пояснила Катти, опустив взгляд и потерев ладонью шею. – Панорама не линейная, а круговая. Есть ещё два элемента. Поэтому она кажется реальной… Тимур сказал, что её повторяемость соответствует жизненной, совершая цикл…
Она замолчала, будто не желая говорить.
– А я пришла, чтобы воспользоваться твоим предложением, – я с трудом отвернулась, натыкаясь на чистый деревянный интерьер в цветах корицы, без лишних деталей, засоряющих сознание. – Ничего, что на «ты»?
