Брат улыбнулся надвигающейся дороге:
– Избранность – красивое слово, но многие забывают, что нас избрали не для радостей жизни. В том и заключается наше предназначение – разгребать. Кстати, с той целью и едем…
– Сюда легче всего добраться, – сообщил Маг, выходя из машины. – То есть, на моей машине.
Воздух стал темнее, из ясного летнего вечера мы попали в сумрачную взвесь, предшествующую ночи. Впереди, в финале небольшой ровной площадки ожидал тёмный арочный проход в два человеческих роста, но не сильно широкий. Стена каменного образования с отрогами, закрывающими вход от посторонних глаз, была естественно-белой.
– Узнаёшь? – неожиданно спросил брат, глядя через плечо сверху вниз.
Я покачала головой.
– Странно. Здесь мы получили письмо от тебя.
– Да? – я с сомнением осмотрела место. – Я не знала, где вы получили письмо. Этого не требовалось, чтобы передать конверт.
– Жаль, – почему-то сказал брат, отводя глаза.
Я не решилась спрашивать почему.
Внутри стало понятно, почему место подошло. Нижний этаж занимал бассейн. Светящиеся зайчики от воды бродили по стенам, при том что в комнате было сумрачно, как на улице.
– Это дворец-морок. Одна из причин, почему нам так неохотно позволили иметь квартиру. Дворец считается нашей собственностью, но повесить на него замок и жить я бы не рекомендовал.
Я дёрнулась в сторону, ощущая присутствие за спиной, кого-то, намеренного пройти не соразмеряясь с препятствиями и людьми на пути. Отступила в воду, которая не позволила мне уйти на мелко-мозаичное дно, сделала петлю обратно на каменный пол с лёгким кварцевым блеском. Поверила на глаз, не стала копаться в составе. Когда-то привычка лезть за составом стала навязчивой манией на пару месяцев, потом пришлось проводить себе сеансы психотерапии – человеку для гармоничной жизни нельзя всё знать и нельзя во всём копаться.
– Не бойся, – глубокий голос брата донёсся с другой стороны бассейна. – Он бы прошёл тебя насквозь. Вреда бы не было.
– Неприятно…
– Понимаю. Это дворец-морок, как их когда-то назвали. Здесь ходят бесплотные тени, а мы бесплотные тени для них.
Я не видела его в темноте, но ощущала полновесное значимое присутствие. И линия связи была горячей и обильной, где-то там, где я её различала словно бы зрением. Мне захотелось стоять ближе к нему и хотя бы немного видеть, пусть это будет контур в темноте.
Над бассейном протянулась рука, становясь видимой.
– Не хочу включать свет. Их это встревожит. Они не опасны, но зачем их возбуждать?
Я пересекла бассейн поверху, дотягиваясь до руки, чувствуя горячие пальцы.
– У тебя температура?
– Я всегда такой, – небрежно хмыкнул он. – Только заметила?
– Наверное, и сейчас бы не заметила, если бы у Алцеста не проверяла температуру в связи с болезнью… Как у тебя дела?
– Когда подписывал предписание явиться в суд, стали лучше. Но остались мороки. Я законсервировал дворец, из которого вышли те существа. Он должен существовать, пока идёт суд, но потом я его уничтожу.
Мы прошли в темноту. Брат двигался уверенно, и я не прибегала к возможностям чутья, доверяясь его движениям. В ещё более сгустившейся темноте поднялись по лестнице на верхний этаж. Дворец был очень специфический. Тимур сказал, что так их назвал кто-то, не он сам. Неизвестно, что направляло идею того человека. Это было монументальное здание с очень толстыми стенами и изысканной мозаикой, которая понравилась бы любому музею мира. Тем временем она была залита водой на полтора метра. Во дворце была всего пара этажей.
