– Люся, это ты? – я тихонечко гавкнул. – Ты, это, прекращай так шутить. Мне нельзя быть одному.
Крадучись, я обошел ряды стеллажей и замер. У стены на коленях стоял обнаженный худой человек. Голова, закрытая длинными черными волосами, свисала на грудь. Его руки были раскинуты в разные стороны и привязаны к двум полкам. Я осторожно сделал шаг, потом еще. Человек был жив и не был плохопахнущим.
– Ты кто? – тихонечко гавкнул я, принюхиваясь к нему. – У тебя есть группа?
Черная голова вздрогнула, приподнялась и на меня из-за спутанных волос глянули глаза, наполненные болью и страданием.
– Беги, – прошептали его пересохшие губы. – Беги, дурачок.
Над моей головой послышался щелчок. Я поднял голову и увидел белую сетку, падающую на меня. Взвизгнув от страха, я бросился в сторону, но не успел. Сетка накрыла меня с головой, и я быстро запутался в ней, пытаясь выбраться.
– Есть! – услышал я чей-то молодой голос. – Кажется, сегодня на ужин у нас будет собачатина, Герман.
– И не только, Янчик, – я замер, когда услышал Люськин стон. В зал вошел мускулистый мужчина, одетый в майку и шорты. На правом плече у него висела Люся. – Смотри, кого я поймал на втором этаже!
Послышался скрежет, и одна из поваленных полок отодвинулась в сторону. На свет появился молодой парень с винтовкой в руках.
– Вот это праздник будет сегодня у пацанов, – ухмыльнулся Ян. – Парни уже давно без женщин.
Я взвыл от бессилия. Так глупо попасться в ловушку!
– Еще посидим в засаде или на сегодня хватит? – Ян вопросительно посмотрел на старшего. Герман взглянул на меня, потом на привязанного мужчину.
– Отвязывай приманку, еды хватит на пару дней, потом снова выйдем на охоту.
Я зарычал, когда парень приблизился ко мне.
– Заткнись! – Ян развернул винтовку и ударил меня прикладом по голове. – Ты свое отгавкался.
***
Охранник спал за столом прямо перед мониторами, поэтому я беспрепятственно проник в большую комнату, заставленную клетками. Медленно идя между ними, я выискивал своих братьев. Я должен положить конец этому. Больше никаких ТЕСТОВ и УКОЛОВ. Люди не понимают, как нам больно. Из одной клетки послышался грозный рык. На меня глянули красные от бешенства глаза Первого.
– Спокойно, брат, это я, – я слабо вильнул хвостом, подойдя к клетке. Красный цвет в глазах напротив померк.
– Мне больно, брат, – услышал я тихий рык. – Помоги мне.
– Я помогу, я знаю, как открыть эту клетку! – я схватил зубами засов и стал отодвигать его вправо.
– Седьмой, что ты делаешь? – неожиданно услышал я крик охранника. – Остановись!
– Быстрее! – прорычал Первый. – Нас застукали!
Его глаза снова полыхнули огнем бешенства, и он стал бросаться грудью на клетку.
– Быстрее! – дверца распахнулась, и я отлетел от сильного удара Первого в сторону. Раздался выстрел, Первый взвизгнул от боли, но не прекратил попыток добраться до человека. Еще выстрел. Из последних сил Первый сделал большой прыжок и вцепился в вытянутую руку охранника. Раздался крик боли, и пистолет упал на пол.
Неожиданно в комнате мигнул свет, и над дверью включилась красная лампочка. Завыла громкая сирена.
– Проникновение в лабораторию. Повторяю, проникновение в лабораторию, – раздался из динамиков безжизненный женский голос. – Всем покинуть сектор А.
Первый, оставляя за собой кровавый след, медленно подполз ко мне.
– Спасибо, брат, больше никакой боли, – ярость в его красных глазах стала потухать и, сделав последний вздох, Первый закрыл глаза.
