– Мы с няней сварили согревающее зелье, – объявила она. – От простуды. Тебе обязательно нужно выпить, всё до капельки!
Принцесса принесла для него зелье от простуды. Сама принесла, и сама сварила, пока он спал.
Кажется, он всё ещё не проснулся.
Бьорн принял кружку, осторожно, двумя руками, словно величайшую драгоценность. От зелья шёл лёгкий парок, на языке оно слегка горчило и раскрывалось мёдом, имбирём и сладкой сливой. После первых же глотков стало жарко, в голове прояснилось, затёкшие от неудобной позы мышцы расслабились…
И снова напряглись, все разом, когда Беттина протянула руку и положила ладонь ему на лоб.
– Жара нет, – торжествующе объявила она. – Как ты себя чувствуешь, всё хорошо? Может, позвать няню? Она занята с тем несчастным конём, но если надо…
Бьорн спешно помотал головой и тут же обругал себя: оставаться наедине с принцессой было бы неразумно. Но Беттина улыбнулась так светло и радостно, что он вспомнил, как устала она от выстроенных братом рамок.
Просто разговор на безобидную тему – можно ведь хотя бы это?
– Госпожа Хелен учила вас магии?
Беттина отвела взгляд и пожала одним плечиком.
– Ну так… Слегка. Я знаю несколько полезных зелий, вот это от простуды, ещё есть от головной боли, от прыщей… Ой, я тебе этого не говорила, – она хихикнула в ладошку, потом протянула руку, демонстрируя царапину на пальце: – Вот, ещё могу мелкие порезы заговаривать. Какая-то булавка попалась под руку, наверное, даже не знаю, откуда взялась… – Она задумчиво покрутила запястьем и закончила: – И ещё нянина колыбельная, я ею успокоила коня.
– Это был… очень добрый поступок.
Даже в полумраке было видно, как она зарделась от похвалы, прикусила губу, глянула из-под ресниц, недоверчиво и робко. Вряд ли грозная няня и строгий брат часто находили для неё тёплые слова.
И вот, значит, как она сбежала в тот раз из дворца!
– И вы можете усыпить кого угодно? – уточнил Бьорн.
Беттина вдруг помрачнела.
– Нет. Себя не могу. А иногда очень хочется, лежу ночью и… Нет, неважно. – Она натянуто улыбнулась и, прежде чем он успел переспросить, перевела тему: – Знаешь, если бы не ты, на месте коня мог оказаться Эрик. Нырг рассказала, она ужасно испугалась, когда он на неё бросился! Ты герой.
Настала очередь Бьорна смущаться.
– Подрался с девчонкой и едва не утонул, – напомнил он, утыкаясь в кружку.
Беттина тихонько засмеялась и помотала головой.
– Отвлёк рассерженного снежного тролля от командира, – возразила она. – Нырг испугалась, потому что могла его убить, а убийство невиновного человека, даже по ошибке, у них считается… Мне няня сказала, но я плохо поняла. – Она виновато вздохнула. – Если бы Нырг убила Эрика, её забрали бы горные великаны и сделали шаманкой. Она не смогла бы выйти замуж за любимого и детей родить не смогла, потому что на её руках была бы кровь. Ты всё-таки герой, потому что спас и Эрика, и Нырг.
Бьорн пожал плечами и допил оставшееся в кружке зелье. Ну, спас. Ну, герой. Не признаваться же, что он бросался на монстра только для того, чтоб защитить Беттину.
– Жаль, что я не могу стать шаманкой, – вдруг произнесла она. – Научилась бы призывать метель, говорить с пчёлами, превращаться в грозовую птицу. Замуж за любимого мне всё равно никогда не выйти. И убийство невиновного не поможет, и спасти меня некому.
В её голосе звучала тоска, глухая, тёмная. Бьорн хотел возразить, сказать хоть что-то, да просто молча обнять несмотря на все запреты, но тело налилось тяжестью, и глаза держать открытыми удавалось с трудом. Карета качнулась, мир поплыл – чётким осталось только лицо Беттины.
