Проходит пять минут. Я не сдаюсь. Самолет на экране отдаляется от Калифорнии. Мы с Оливией нажимаем на всевозможные кнопки и ищем возможность услышать голос на борту, и, судя по указателям на экране компьютера, – это авиалайнер. А если там еще люди? Даже дух захватывает от мысли, что нас может стать намного больше!
– Приём? Вы меня слышите? Диспетчерская Сан-Франциско!
Еще через десять минут Оливия теряет интерес и разваливается в неестественной позе на соседнем кресле.
Глядя на разочаровавшуюся девочку, тоже начинаю опускать руки.
– Наверное, ты права, – тихо говорю, не убирая трубку от уха. – Мы опоздали. Он нас не услышит.
С грустью и задумчиво смотрю на красненький значок, который уходит все дальше и дальше. Без профессионалов не обойтись, я ни на что не способна.
– Поехали домой, Оливия. Я проголодалась… А ты?
Уголки губ девочки опускаются вниз.
– Я так надеялась…
– Мы попробуем еще, – обещаю я и хочу положить трубку на место, как вдруг через треск и шум раздается мужской голос:
– На связи пилот Кенни Перри. Приём?
– Эй! Вы там? Приём? Вы меня слышите? – В собственном голосе улавливаю волнение, восторг и еще кучу всяких разных эмоций, которые стали причиной застывших у меня на глазах слёз. – Нас двое. Мы выжившие после… после пандемии. Вы там?
– Я вас слышу. Послушайте, я разворачиваю самолет и двигаюсь в сторону Сан-Франциско.
– Да-да! Я видела ваш самолет в небе сегодня утром!
– Мисс? Я хочу, чтобы вы меня выслушали.
– Да, конечно!
– К тому времени, как я достигну аэропорта в Миллбро, день будет подходить к концу. Вы понимаете, мисс?
– Э… Селена.
– Хорошо, Селена. Так вот, есть риск, что я не смогу увидеть посадочную полосу. Туман сгущается, и мне нужны ориентиры на земле.
Я теряюсь.
– Что мне делать?
– Я подскажу, не беспокойтесь. – Парень некоторое время молчит, а из трубки доносится треск. Если связь с ним исчезнет, то моё сердце разорвется на части. Я уже представляю нашу встречу. – Раз вам удалось связаться со мной, значит, есть источник питания, – вновь говорит мужской голос. От волнения забыла его имя. Он назвался всего один раз. – Попробуйте включить аэродромные огни.
– Черт… – бурчу под нос, рассматривая миллион кнопок по всей диспетчерской. – И как мне это сделать?
Пилот дает мне подробные указания, объясняет куда подойти и на какие кнопки и рычаги давить. Выполняю все действия по порядку, добившись результата – огни аэродрома вспыхивают. Мы с Оливией визжим от радости, которая не длится и минуты, так как в одно мгновение огни гаснут. Возвращаюсь к телефону, чтобы сообщить о провале.
– Они не работают.
– Не может этого быть! Я не смогу безопасно посадить самолет, если не увижу полосы, – раздосадовано, словно в диспетчерской сидел профессионал, а не обыкновенная девушка, кричит пилот. – Пробуйте еще!
Делаю еще несколько попыток, но безуспешно. Горят только стоп-огни, которые излучают красный свет.
– Не получается, – сокрушаюсь в трубку. – Как же вам удавалось раньше летать и сажать самолет?
– Я всегда действовал четко намеченному плану и сажал самолет только днем при ясной видимости. Сейчас непредвиденная ситуация, отсюда и проблема.
В диспетчерской на десять минут становится тихо. Пилот думает над проблемой, я тоже. Эльбрус свернулся калачиком на одном из кресел и спит. Оливия от скуки вырисовывает что-то на листе бумаги.
– Селена, вы на связи? – слышу голос и хватаю трубку.
