Песнь Хаоса - страница 11

В тот же миг раздался гулкий грохот. Стена задрожала и, скидывая с себя слой пыли, заскрежетала, открывая потайной ход. Фаэли натянулась по струнке, испугавшись, что активируется ловушка, однако после грохота подземелье погрузилось в глухую тишину.

– Именно поэтому, – Освальд прибавил гордости голосу, – я не хотел отправляться один.

Ход выводил в просторный зал. Пол был покрыт замысловатой мозаикой, но её рисунок был скрыт под слоем грязи и пыли. Воздух здесь был ещё более отвратителен, чем в коридоре. Фаэли зажала нос и с любопытством огляделась. Ничего знакомого не проступало сквозь тень. Гардар закашлялся, вдохнув слишком резко. А вот Кэльтрон, казалось, перестал замечать неудобства. Его глаза жадно загорелись, предвкушая найти сокровища.

Посреди зала стояла разбитая статуя, её фрагменты были разбросаны по полу. Освальд напрасно напрягал зрение, пытаясь угадать знакомые черты. Изображение древнего и забытого бога было стёрто навсегда.

Фаэли склонилась над одним из осколков, который раньше был головой статуи. Оставшаяся часть представляла собой скол – большой глаз под изогнутой бровью и острые черты скул, под которыми виднелась тень ямочки, видимо, лицо изображало усмешку. Женщина не знала, отчего поёжилась, и предпочла не заострять внимание, пока воображение не сыграло злую шутку.

– Дверь, – Освальд указал на рельеф, скрывающейся прямо за статуей.

Пройдя через массивную дверь, контрабандисты оказались в следующем зале, но поменьше. В слабом мерцании факелов они заметили несколько резных картин на стенах, изображающих сцены древних ритуалов. Но и здесь с трудом можно было разобрать детали. Чувство опасности нарастало в груди Фаэли. Что бы ни показывали картины, она нутром чуяла, что там не изображались животные на поляне, освещённой солнцем. Что-то грязное и ржавое жадно въелось в картины.

Когда сапоги ступили на скрытую платформу, та сдвинулась вниз. Женщина испуганно замерла на месте, не зная, что делать дальше – бежать или стоять. Тяжёлая дверь за их спинами захлопнулась. И вдруг со стен вырвались потоки пламени. Огненные шары, размером с человеческую голову, летели со свистом и ревом, рассекая воздух. Кэльторн сбил испугавшуюся женщину с ног, тем самым спасая от огня. Он чувствовал, как горячий и раскалённый воздух едва коснулся щеки. Хафлинг, благодаря своим небольшим габаритам, пригнулся и отскочил в сторону.

Гардар оказался самым нерасторопным, но ему удалось избежать смертельной встречи с огненным шаром. Закашлявшись, Фаэли постаралась встать на дрожащие ноги, но Кэльторн оттолкнул её в сторону и начал быстро осматривать стены.

– Рычаг! – крикнул он, указывая на стену, возле которой прятался хафлинг. Освальд, кивнув, осторожно подобрался к нему и насел всем весом. Но тот упрямо не поддавался. Огненные шары врезались в стены, разбивались об пол, оставляя чёрные следы. Гардар, не думая ни минуты, кинулся на помощь.

Оглушённая Фаэли отползла к каменному возвышению, решив укрыться за ним. И внезапно грохот прекратился. Женщина осторожно выглянула, боясь увидеть мёртвых соратников или очередной огненный шар. Но всё стихло. Кэльторн поморщился, коснувшись ожога на лице.

– Давайте поскорее закончим с этим, – раздражённо бросил он, не желая комментировать свой вид.

Фаэли быстро осмотрела себя и, убедившись в целостности, перевела дух. Встав и подняв погасший факел, она дождалась, пока хафлинг вновь его подожжёт. Направив свет на каменную плиту, женщина начала рассматривать алтарь. Его массивные мраморные плиты, покрытые паутиной и мхом, восходили к потемневшему своду. Тени танцевали по его граням. И хотя обычно такое место имело следы жертвоприношений, однако на плитах не было ни одного следа крови. Поверхность алтаря была изрыта тонкими полосками, как будто кто-то скрёб камень, цеплялся за него, как за жизнь, и резал. Их перекрывали странные извивающиеся символы, которые вызывали нарастающее чувство тревоги. Каждый их изгиб скрывал в себе тайные знания, унесенные во тьму. Пустота, простирающаяся вокруг, внушала страх – навязчивое ощущение, что что-то ждёт на границах видимости, готовое пробудиться, как только сойдёт завеса забытья.