– Я… не очень верю в такие вещи. Меня по воспитанию с детства примерами вокруг приучили все возгласам «О, боги!», «О, Дану!», но это скорее дело привычки, чем фразы со смыслом. Я не поклонница гороскопов, гаданий, предсказаний, загадывания желаний… – отвечала она. – Я не знаю, чего могут хотеть боги, натравливающие драконов на беззащитные города и ничем не помогающие с нашествием крысолюдов. Да и с теми же орками. Где она? Где эта Дану, когда так нужна? Где другие эльфийские боги? Мы будто брошены выживать сами по себе, невесть чем их разгневав в стародавние времена делами наших предков… Как можно где-то там сидеть и взирать на такое? И есть ли они там вообще…
– Я тоже уже давно ни в кого и ни во что не верю, – признался Фламер, не отводя влюблённый взор. – Я вот в Арборибус родился, но какой же из меня «василиск»? Что я, с петушиным гребнем, что ль? Как орки с ирокезами?! Мне по лунному гороскопу следует быть там… ну статным «грифоном» или, может быть, манерным «пегасом», – гордо взмахнул он своей причёской.
– Я так вообще «Минотавр», – буркнула Ди с обидой на собственный День Рождения или скорее на календарный месяц, в который тот случился.
– Потому и не верю во все эти гороскопы, – усмехнулась Кьяра, чуть потрепав подругу по плечу в знак поддержки. – Кексик-минотавр.
– Эй! – посмеиваясь, плутовка сделала жалобное лицо, умоляя так больше не называть.
– Мир вокруг нас слишком суров и запутан, чтобы оставалась возможность здраво во что-то верить. Но это ведь не повод не желать? Не повод не дуть на одуванчик? Не повод не запускать бумажные фонарики в небо по ночам? Не искать четырехлистник, когда видишь поросль клевера. Иногда важен не так результат, как сам процесс, – произнёс лесной эльф. – Отыскивать созвездие на небе, шерудить пальцами по тому же клеверу, с придыханием и надеждой выискивая символ удачи. Например, меня не очень волнуют товары у орков. Почти всегда там обнаружится что-то полезное, нужное, интересное. Куда важнее, что мне нравятся сами битвы, азарт сражения, факт ограбление этих вторженцев на эльфийские земли. В этом есть даже какое-то возмездие, не считаешь? – поглядел он на Кьяру. – Ну, мы грабим тех, кто уже кого-то ограбил.
– Ага, не банда мародёров, а рыцари справедливости, – фыркнула леди фон Блитц.
– Да, мы ничего не возмещаем, не разыскиваем владельцев, ещё не хватало! – соглашался Фламер с кивком и лисьей ухмылкой. – И всё же… – приподнял он с романтичной интонацией глаза к небесам, – в рамках вселенной орки получили своё воздаяние. А сидели бы в Урде, плели верёвки, обжигали глину, делали бы свои костяные поделки мирно, остались бы живы.
– Я пошла в армию, потому что хочу быть полезна своему краю, а не потому что хочу драться. Сначала казалось, что так, но потом понимаешь, что каждое сражение может стать последним, – схватила Кьяра протянутый цветок. – Это многое меняет…
– Но ты сильная. И умелая, видел, как ты машешь мечом. Если будешь верить в себя, то и бой никогда не станет последним, – заявлял ей эльф. – И наряд тебе этот очень идёт, – провёл он бережно пальцами, ощупывая приятную ткань фиолетового рукава.
– Почему вы грабите? – спросила у него аристократка. – Неужели нет другого занятия? С нами в форте служили эльфы всех племён в соседних отрядах. Неужели тебя бы не взяли с такими умениями? Вы могли быть куда более полезны против орков где-то там. Не знаю где, но куда перебрасывают основные армейские силы сейчас для защиты региона.
