– Этот схрон выстроен на руинах пустынного города? Сколько здесь людей из постоянного персонала? Как давно вы тут были и не замечали ли ничего странного? Отвечайте точно и по порядку, господин ла-Эль.
– Я…
– Соберитесь. Эй, вы двое! Возьмите себя в руки и внимательно смотрите по сторонам!
Шамиш и Сипон устремили свои взоры за линии тусклого света, стараясь держаться вместе. Багор, не опуская меча, всматривался в руины впереди. Вагонет холодной громадой металла стоял, остывший, позади них. Суму встряхнул головой, закрутил ус, пытаясь совладать со страхом. Начал вдумчивый ответ со своим валимитским акцентом:
– Да, господин Сарга. Чтобы от ветров гуляющих да встречных пустынцев-отморозков уберечь запасы. Они, ма, руины обходят сто роной. Этот схрон, ма, и схроном не назовешь – хибара и кладовая в земле. Тут редко кто бывает.
– Почему?
Валимит, слегка сбившись, все же ответил:
– Так, а как же? Из Пасти, когда едут в Анак, это место всегда проезжают, тормозя у Жестянки. Это там, где, ма…
– Где я зарезал разбушевавшегося хашимца.
– Да, он дернул ус, да. М-да… А вот, когда едут из Анака к Пасти – что бывает крайне редко, так тогда и заглядывают… Сюда обычно, ма, только уголь да воду завозят. Еще еду какую и питье прокисшее. Во-от. А так, пустует это место.
– Дальше по списку, господин ла-Эль. Валимит кивнул.
– Живет тут только сторож – Вилль да его внучка-малолетка. Они из городка под Пастью. Иногда мы заезжаем, со стариком болтаем, ребенку что привезем. А ездят они, ма, если что, так на том пустыннике, что у дома привязан…
– И мы подходим к третьему вопросу, прохрипел Сарга.
– Угу. Были мы тут, господин Сарга, месяца три, а то и четыре назад.
– Четыре…сорвавшимся голосом уточнил Сипон. Суму недовольно буркнул, но продолжил:
– Четыре… Мы же, как работаем: наша остановка или Жестянка, он становился чернее тучи при любом воспоминании о случившемся в корчме, либо Ступеньки, что еще ближе к Анаку. Ездим к Пасти редко. Если выезжаем, то только, ма, местных по этим остановкам развозим, рабочих подвозим – рельсы подлатать, да и просто машину нашу прокатываем, чтобы, ма, не застаивалась.
За спинами собравшихся заскрежетало железо. Звук был таким громким, словно земля разошлась надвое. В ужасе Сипон и Шамиш принялись бежать вперед, не разбирая пути. Багор, Сарга и Суму инстинктивно отпрыгнули, оборачиваясь на звук: вагонет как ни в чем не бывало снова подъезжал к площадке, резко тормозя на том самом месте, где он заглох ранее. И тишина. Суму в удивлении разинул рот, Сарга и Багор переглянулись.
– Что ж, ма, за чудь такая? – прошептал машинист, сжимая лик Аки, висевший на шее.
– Как и предполагалось. Багор! – Сарга развернулся к гиганту, стараясь не обращать внимания на нарастающий зуд шрамов. Вспоминай, какие тут были рождения, и всех ли богов пожрали? Когда ты говорил о Сары там, в вагонете, я вспомнил об Икари – матери богов. Сожрана еще в ту пору, когда их страну не стерли с лица земли.
– Верно. Еще был Бакассу, Нъярлот, Жесрийа и род ее дочерей.
– Сожрали всех?
– Господа…Суму подергал Багора за рукав.
– Всех, кивнул гигант, не обратив внимания на валимита.
Сарга насупился, мучая память, в подобные моменты голоса пропадали, а он мог полностью отдаться работе. Но, увы, ничего не приходило в голову.
– Господа…валимит снова дернул рукав Багора, тыча длинным пальцем на вытоптанную тропу. Гигант глянул туда, куда указывал машинист. Едва слышно зазвенел колокол где-то в глубине витиеватых развалин. Трусцой к ним приблизились Шамиш и Сипон. Молодой асир приглушенно молвил:
