За дверью комнаты раздался торопливый шёпот, и я прислушался. Говорили, конечно, Анька с Верой Васильевной. Обсуждали предстоящий вечер.
– Губы, губы подкрась, возьми помаду мою.
– Отстань, мам, мы же в кино идём, там всё равно темно, кто меня увидит.
– Как «кто»? А Костя уже не считается?
– Он меня и без помады видел, ничего, не испугался.
– Ну хоть духами помажь, за ушком вот, и тут…
– Мам, ну прекрати!
– Не мамкай! Может, он сюрприз приятный тебе устроит какой. В кафе отведёт, например.
Я переступил с ноги на ногу. Сюрприз-то и правда намечался, только не факт, что он покажется Аньке приятным. Но пути назад уже не было – свои обещания нужно сдерживать. На меня надеялись.
Анька выпорхнула из комнаты, цокая по полу каблучками. На ней было блестящее синее платье, обрамлённое по краям бахромой, которое ей очень шло, а в руках подруга держала лаковую сумку с длинным ремешком.
Заметив мой взгляд, Анька покружилась по комнате:
– Ну как?
– Во! – Я поднял вверх большой палец, искоса поглядывая на часы. Время поджимало. От Аньки это не укрылось.
Спешно накинув зимнее пальто, она помахала матери на прощанье, и мы вышли из квартиры. На лестничной клетке, оглянувшись по сторонам, Анька поднялась на носочки и чмокнула меня в щёку. Я замер.
– Чего ты? – Девочка повела плечом. – Не ожидал?
– Не ожидал, – кивнул я. – Тут такое дело…
– Ну? Что за дело, ради которого мы так спешим?
Я вызвал лифт и, стараясь держаться ровно, пояснил:
– Мама попросила зайти в соседний подъезд к её подруге, тёть Лизе, и прикинуться Дедом Морозом. Дочку поздравить. Это всего на пять минут, – быстро добавил я, наблюдая за реакцией одноклассницы. – Послушаю стишок и вручу куклу. Ты даже заметить моего отсутствия не успеешь!
Аня подняла брови:
– Где ты видел Деда Мороза без Снегурочки? Нет уж, вместе пойдём. Ещё
забудешь чего, знаю я тебя!
Я, наконец-то, выдохнул.
У двери тёти Лизы, вытащив из рюкзака длинный, почти в пол, матерчатый кафтан, найденный мамой где-то на антресолях, я накинул его поверх куртки и откашлялся, готовясь к речи.
Анька дёрнула меня за руку:
– Дедушка, ты кое-что потерял.
– А?
Она достала из рюкзака искусственную белую бороду и покачала головой:
– Эх, говорила же, что забудешь что-нибудь! Куда ты без меня!
– Никуда, – согласился я и, нацепив бороду, позвонил в дверь.
Маленькая Вика, увидев нас на пороге, прижала ладони к разгорячённому лицу. Тётя Лиза, замерев за спиной дочери, махнула в приветствии и украдкой указала на вешалку. Я пригляделся. Розовая прямоугольная коробка, спрятанная среди шапок, несомненно, принадлежала кукле.
Анька тоже увидела это и, подмигнув мне, взяла Вику за руку:
– Ну-ка, милая, показывай, как живёшь-поживаешь!
Они пошли вперёд и я, изловчившись, достал коробку с подарком, а затем двинулся следом. До сеанса оставалось полтора часа.
* * *
Мы вбежали в кинотеатр красные и запыхавшиеся. Борода моя сбилась набок, произрастая теперь под ухом, а кафтан оказался заляпан шоколадом. Анька же выглядела по-прежнему замечательно. Даже растрепавшиеся косы, выбивающиеся из-под капюшона, не портили вид.
Я с трудом отвёл взгляд от одноклассницы и протянул два билета кассиру:
– У нас сеанс на двадцать часов…
– Простите, молодые люди. – Крупная женщина в бордовом пиджаке развела руками. – Вы опоздали, фильм давно начался. Я не могу вас впустить.
– Ну пожалуйста, мы сегодня весь вечер вселяли в детей веру в чудеса! – Я облокотился на стойку и кончиком бороды вытер вспотевший лоб. – Дайте возможность и нам поверить!
