– Да! – Это слово никогда прежде не звучало так страшно. – Хорошо. Мы приведем… – он запнулся, сделал глубокий вдох. – Мы приведем войска в боевую готовность «ноль»: адмирал, поднимите ваши спецсилы. Генерал Синклер, я хочу, чтобы ваши «B-1» ни на дюйм не влезали на русскую территорию. Вам ясно?
– Мои экипажи могут пройти по этой линии даже во сне.
– Запускайте кодовые команды.
Синклер принялся набирать команды на клавиатуре перед собой, потом поднял телефонную трубку, давая устное подтверждение САК в Омаху и НОРАД в крепость в горе Шейен, штат Колорадо. Адмирал Нэрремор взял трубку телефона, немедленно соединившего его со штабом военно-морских сил в Пентагоне. В несколько минут военно-воздушные и военно-морские базы страны заживут повышенной активностью. Шифрованные команды о нулевой боевой готовности прошелестят по проводам, но, несмотря на это, будут выполнены все подтверждающие действия на радарном оборудовании, системах слежения, мониторах, компьютерах и сотнях других элементов высокотехнологичной военной машины, так же, как и возле десятков крылатых ракет и тысяч ядерных боеголовок, скрытых в бункерах по всему Среднему Западу от Монтаны до Канзаса.
Президент замкнулся. Решение принято. Председатель КНШ Бергольц попрощался с собравшимися и подошел к Президенту, чтобы взять его за плечо и сказать, какое правильное и твердое решение тот принял. После того, как военные советники и чиновники покинули Ситуационную комнату и двинулись к лифтам в ближайшем вестибюле, Президент остался сидеть в одиночестве. Трубка его погасла, но он никак не мог прийти в себя и снова разжечь ее.
– Сэр?
Он вздрогнул от неожиданности и повернулся на голос. Около двери стоял Хэннен.
– У вас все в порядке?
– Все в порядке, – слабо улыбнулся Президент. Воспоминания о славных днях астронавта промелькнули у него в голове. – Нет, Господи Иисусе, я не знаю. Думаю, что в порядке.
– Вы приняли правильное решение. Мы оба знаем это. Советы должны осознать, что мы не боимся.
– Я боюсь, Ганс! Я чертовски боюсь!
– И я тоже. И все другие, но нами не должен править страх.
Он придвинулся к столу и перелистал некоторые папки. Через минуту придет молодой человек из ЦРУ, чтобы уничтожить все эти документы.
– Мне кажется, что вам лучше отправить Джулиана и Кори сегодня вечером в подземное убежище, сразу же, как только они соберут вещи. А мы что-нибудь придумаем для прессы.
– Разберемся, когда прибудем, мы всегда успеем.
– Ганс? – голос Президента стал тише, чем у ребенка. – Если… если бы вы были Богом… Вы бы уничтожили этот мир?
Мгновение Ганс молчал. Потом:
– Полагаю… Я бы подождал и посмотрел. Если бы я был Богом, я имею в виду.
– Подождал и посмотрел на что?
– Кто победит. Хорошие парни или плохие.
– А между ними есть какая-нибудь разница?
Хэннен умолк. Попытался заговорить, но понял, что не может.
– Я вызову лифт, – сказал он и вышел из Ситуационной комнаты.
Президент разжал ладони. Падающий сверху свет сверкнул на запонках, украшенных печатью президента США.
«У меня все в порядке, – сказал он про себя, – все системы работают».
Что-то сломалось у него внутри, и он чуть не заплакал. Ему хотелось домой, но дом был далеко-далеко от его кресла.
– Сэр? – позвал его Хэннен.
Двигаясь медленно и скованно, как старик, Президент встал и вышел навстречу будущему.
