– Спасибо, – не выпуская стула из рук прошептал Пик, чье лицо раскисло в дурацкой ухмылке.
– Пик, – утянула его обратно в цех, отмершая после времени Тания. – Прошу тебя, будь осторожнее… – с некой тревогой за него прошептала мышка.
– Ты на счет работы!? – поставил стул в уголочке цеха юноша, и не смея присесть на него, принялся созерцать красоты этого поистине рукотворного чуда.
– Нет, я на счет этой дамочки! Подобные ей, никогда не показывались на производстве… И уж тем более… – хотела поделиться с ним своими опасениями Тания, но в следующую песчинку у неё дух перехватило от предложения мышонка.
– Тания, прошу присядь на него!
– Что?! Я?
– Да, теперь он твой, – широким жестом руки указал он на стул. – Даренное, конечно, не хорошо передаривать, но думаю, как моя Наставница, ты заслужила подобное…
– Пик, ты?! – крайне замявшись от столь резкого подарка, Печатница подошла к стулу, не в силах оторвать от него взгляда.
– Ну же садись! Теперь мы сможем по очереди отдыхать на нем. А на счет Сиберии не беспокойся – она не такая, какой её все считают! – крайне мечтательно прошептал паренек.
– Пик, не хочу портить тебе момент, но она… – прошептала сдавленным голосом девушка и присела на стул, который показался ей, простой девушке, подобием трона.
Пропустив мимо ушей её слова Пик оставил Танию наслаждаться почетом и уважением, а сам взял форму и принялся набирать буквы по новому Макету.
Видя, что мышонок, оказался слишком одурманен теплыми чувствами, чтобы здраво взглянуть на всё со стороны, девушка поднялась со стула.
– Ну-у как знаешь… Ты все-таки уже взрослый и не мне тебя уму-разуму учить, – тяжело вздохнула мышка, в сердцах сожалея о том, что послала его нынче на «съедение» публицистке.
Оставшееся рабочее время они провели за интенсивной печатью тиража. За работой Тания всячески старалась навести Пика на путь истинный и предупредить о Сиберии, но тот всякий раз увиливал от этой темы и переходил на более нейтральные.
– Вот и успели, – выдохнул свободнее мышонок, когда тираж был отпечатан.
– Да Пик, на сегодня мы всё сделали. Можем собираться.
– Разве уже можно? Вроде, еще полчаса…
– Ты ученик, и никто не требует, чтобы ты был здесь до победного, – пояснила вразумительно мышка.
– Но мне сказали…
– Являться вовремя на работу сутра – это главное. А вечером все уходят, как закончат, ну или отпустит начальник цеха! Ясно?
– Ясно, – почесал затылок паренек.
– Так вот – я тебя отпускаю! Ты молодец, сегодня день не прошел даром, – приободрила его девушка.
– Хорошо, – быстро снял фартук и перчатки Пик.
Так они были изрядно сырыми от пота и масла, мышонок последовал примеру Тании и повесил их сушиться на крючок на стене. После чего быстро осмотрев себя, и не заметив особо крупных пятен грязи, направился к выходу.
– Спасибо, до завтра, – попрощалась с ним Тания и мышонок поспешил исчезнуть за дверью.
Пройдя все цеха, Пик воочию убедился в правдивости слов Наставницы. Половины работников уже не было. Всюду царила темнота и лишь кое-где горели свечи и работали печатные станки, резаки и ездили монорельсы.
Миновав проходную, где по-прежнему сидел всё тот же, проводивший его к Мастеру производства сторож, Пик вышел из здания. Узнав мышонка, он вслед ему пожелал счастливого пути. Затем паренек направился к главной проходной, что вела за территорию всего комбината.
Выйдя за шлагбаум, его внимание привлекла группа молодых мышей, среди которых он приметил несколько помощников печатника Ивани. Направляясь сюда, он желал задержаться здесь ненадолго, в сердцах надеясь дождаться Сиберию. Но приметив на горизонте опасность, решил не наводить на грех.
