Через несколько дней оба корабля были готовы к выходу в море и к новым сражениям. На высоком дереве пираты устроили наблюдательный пост, и вскоре оттуда прибежал часовой с сообщением, что на горизонте появился большой трёхмачтовый галеон. На его мачте развевался флаг Кастилии. Подпустив корабль поближе, чтобы поймать благоприятный ветер, разбойники на всех парусах выскочили из своей бухты и начали преследование. Лоренс дал одиночный выстрел поперёк курса, приказывая лечь в дрейф. Испанцы ответили дружным бортовым залпом, но поскольку небольшие пиратские корабли мотались на волнах вверх-вниз и представляли собой сложную цель, серьёзных повреждений они не получили. В ответ громыхнул меткий пиратский залп из носовых пушек, их ядра вихрем прошлись по палубе, сбивая солдат. Пока канониры перезаряжали орудия, испанский капитан приказал поднять дополнительные паруса и отвернул на север, уходя от погони. Тогда де Графф, прищурившись и кусая губы, навёл пушку на корму противника и разбил руль, лишив галеон возможности оперативного манёвра. После этого пираты без труда подошли к трофейному паруснику с обоих бортов, громко крича, размахивая крюками и абордажными саблями11.
На борту галеона находился немногочисленный вооружённый отряд, для которого больше не было смысла сражаться с подавляющими силами пиратов: испанцы выбросили белый флаг и сдались на милость победителей. В трюмах оказался строительный лес, кованые изделия, немного серебряных слитков и тринадцать тысяч шестьсот реалов. Осмотрев разбитый в щепки руль и посовещавшись, пираты перенесли самый ценный груз на свои корабли и оставили испанцев в покое. Наличные деньги поделили сразу, а остальное имущество заперли в трюмах для продажи.
Следующие две недели крейсирование не принесло результатов, запасы провианта подходили к концу, и де Слуве с согласия экипажей решил вернуться на остров Тортуга, место базирования пиратского Берегового братства. Нужно было распродать добычу, поделить прибыль, отдохнуть и закупить провизию для следующих рейсов.
Официально остров Тортуга принадлежал Франции, а фактически – французской Вест-Индской торговой компании. Самым главным здесь был губернатор, который первым скупал у пиратов наиболее ценную добычу за одну двадцатую реальной стоимости. Купцы и банкиры также знатно наживались на разбойничьем промысле, выплачивая пиратам лишь малую часть от цены захваченного добра. Тем не менее, де Графф получил свои две доли, и теперь его капитал составил семьсот двадцать реалов. Лоренс вздохнул с облегчением: нищета и голод какое-то время ему не грозили. В Европе на сотню реалов можно было купить лошадь или сносно прожить три месяца, но на Карибах цены были другими: местная продукция стоила дёшево, зато привозимые из Европы вещи были очень дорогими, особенно алкоголь, ткани и готовая одежда. Пираты быстро спускали то, что сумели добыть разбоем и вновь выходили в море, обеспечивая скупщиков баснословными прибылями.
Пользуясь своим происхождением, молодой пират запросил аудиенцию у губернатора Тортуги Бертрана д`Ожерон. Он надеялся, что чиновник окажет ему содействие с возвращением в Европу в составе экипажа какого-нибудь корабля. Губернатор ответил, что корабли, которые курсируют между Тортугой и Европой, принадлежат Вест-Индской торговой компании, и посоветовал отказаться от найма.
