Подарками от стойкости души,
Уверенности разума в конец.
Любой так станет лидером в глуши,
Ты смел, – по жизни молодец!
Но и в согнувшихся есть толк,
Их жизнь специально нагибает.
Чтоб средь ягнят виднелся серый волк,
Кто видит цель, её он точно знает!
Герой наш не пытался сдаться,
Поставил цель: добиться в пластике успехов.
Не силой и истерикой бодаться,
А в танце превозмочь успеха!
Найти талант в себе работой,
Трудом, что закаляет мастерство.
Стать винтиком, «танцорской» сотой,
Откинув в сторону глухое баловство.
Путь был нелёгким и тернистым,
Про многое пришлось забыть.
Но он добился, стал артистом,
Хотя, от скуки стал немного выть.
Закономерно это всё,
Стремился – жил, добрался – опустел.
Не хочется иметь своё,
Желание достать, что не имел!
Теперь он в паре с ненаглядной,
В лидирующей двойке игроков.
Но стала милая какой-то неприглядной,
Он вновь пришёл в свой офис дураков.
То луком изо рта её пылает,
То рост для танца неудобный.
Она эмоциями частенько завывает,
А первый поцелуй какой-то пробный.
Большие пальцы на руке малы,
Лицо всегда слоями в штукатурке.
И их эскизы в танце не балы,
А грубая гимнастика в тужурке.
– Что делать, как же быть? —
Его умишко загрызает память. —
Забыться, по течению уплыть?
Но это может очень сильно ранить.
Не может Саша всё вернуть обратно,
Любить в сторонке, да не трогая.
Её былой партнёр скатился безвозвратно,
Жизнь к неудачникам всегда предельно строгая!
И милая вцепилась мощно,
Конечно, пока любят, то держись.
– Я разлюблю её! Идея… точно, точно! —
В его головушку мыслишки ворвались.
Да, удачи Сашенька тебе,
Терпения, а главное – приятия!
Ты разберёшься друг в себе,
И в парадоксе… в жизненном заклятии.
Поймёшь, что вечно от обратного,
События идут к тебе не вовремя.
Не хочешь, – обретёшь стократно,
А пожелаешь, – пусто будет бремя.
Но, что поделаешь, увы, как суть,
Жить дальше нужно, хоть порой не хочется.
Ведь, и в загробной труден путь,
Любая сущность в каждом корчится.
Так школа быстро пролетела,
Как жизнь у бабочки вначале.
Но можно вспомнить пару дней, несмело,
Ведь память – эхо в тронном зале.
Любовь ушла, оставив след навеки,
Ансамбль пятнышком для клубов.
Студенческая жизнь, не открывая веки,
Как утро пьяных лесорубов.
Жизнь в стороне от дома матери,
Без правил, лишь для отчисления.
Столы с лапшой без скатерти,
Карманные для вычисления.
Как в школе, сон на задней парте,
Ночная жизнь – убийца утра.
День в предвкушении, в азарте,
Ведь скоро ночь, святая Кама Сутра.
Тела, и лица без примет,
Слова, что означают пустоту.
Любовь, как вещь, или предмет,
Низы сменили высоту.
Бутылка водки на троих,
И чёрный хлеб такими же долями.
Потом, кривляния бухих,
Эмоции с зелёными соплями.
Пивнушка… пара… подъезд… и ректор,
Год выглядит, как день.
Из головы ушёл директор,
А возвращаться… ему просто лень.
И это только техникум,
Что будет, если в институт идти?
Хорош внутри бороться уникум,
Пора бы в армию пойти.
Да, глупая затея, чтобы… что?
Болтаться там для чьей-то выгоды?
Там воду наливают в решето,
И притупляются любые выводы.
Неважно, в жизни так и есть,
Куда не плюнь, и не пойди.
А без движения возможно сесть,
В бездвижный космос отойти!
Пункт призывной, одежда старая,
За мясом покупатели приехали.
Была возможность талая,
Работать и учиться… но отъехали.
Плацкарт, шум, суета грядущая,
Берёзки пролетают, не прощаясь.
А обстановка молодым здесь лучшая,
Все рады, тихо под подушкой угощаясь.
Глаз помутнел, немного легче стало,
