На пустыре у Детского мира пасутся лошади. Пустырь зеленый, весь зарос травой. Там должны были что-то строить, центр города, но потом так и не стали. Обещали аквапарк, но в итоге построили большой торговый центр. Единственный нормальный мэр города хотел сделать там парк, но он умер, а парка у города так и нет. Так есть небольшие аппендиксы, участки зелени, их с каждым годом меньше – губернатор осваивает средства.
По краям дорог в центре росла сирень приехали рвачи со средней полосы, обкорнали, чтобы лучше росла. Крайний север, теперь пока она вырастет, пройдет немало лет. Рвачи деньги сожрали и улетели к себе домой.
Город сделали разноцветным. Зимний новогодний город. Яркие иллюминации над проспектом Ленина. Множество новогодних елок по всему городу. Летом город заставлен парклетами – скамейки, чтобы сидеть. Выдалось пару теплых летних сезонов и губернатора, родом из Средней полосы, понесло. Не понимает, что дальше лето все равно будет холодным, много лет подряд.
Зимой дворы утопают в снегу, но перед зданием администрации все вычищено до блеска. Смотри не поскользнись! Старые трубы прорывает, на Петушинке все заброшено. Там где ступает нога китайского туриста все красиво, чисто и убрано. Главная елка города заняла место паркинга мурманчан, но вот уже февраль и никто ее не собирается убирать, пусть радует китайцев. Ничего, что люди паркуются в забитых от машин дворах, главное красивая обложка.
К вокзалу не подъехать, снова скамейки. Люди тащат вещи издалека по нечищеному снегу. Теперь и площадь Пять углов решили переделать, надо успеть освоить бюджет, распихать его, иначе придут другие.
Дома в темном городе стоят полупустые, жители не продают квартиры, но и не сдают. Квартиры все время дорожают в цене. В моем подъезде на каждом этаже пустая квартира без жильцов.
В целом, конечно, все лучше, чем у других. Подумаешь, скамеек наставил. Дворникам будет, чем заняться зимним утром. А дворы, что дворы, вытолкают, люди добрые помогут.
Сначала забавное: не помню с кем, но я дерусь на полу. Мы боремся, схватка серьезная – это мальчик, нам лет по шесть, не знаю. Он откусил мне ухо, да реально маленький кусочек правого ухо, совсем чуть-чуть. Я возмущена, и негодуя, я не зову на помощь взрослых и не плачу, я иду в атаку и тоже откусываю ему кусочек уха. На вкус непонятно, так если чуть куриную кожу пожевать. Помню только огромную комнату и окно, кто это был и где не знаю. Может двоюродный брат или троюродный где-то в гостях. После такие огромные окна я видела в адмиральском доме в Североморске, очень красиво. Чье ухо я съела, отзовись?
В детстве я была особо никому не нужна. Папа любил маму, а мама хотела, чтобы у нее родилась девочка красавица, а родилась я. У меня была дисплазия обеих тазобедренных суставов, и приходилось надевать такую штуку типа юбки только с жестким каркасом, чтобы выпрямить мне ноги. Я не стала хромать, но косолапила на правую ногу. Это я исправила, но уже в сорок пять лет, косолапость все равно осталось. Это мило, скажете вы, но это повлечет много заболеваний опорного аппарата в старости, да и в детстве на это все не закончилось.
Потом, видимо, из-за этого у меня была грыжа на животе, так как таз был перекошен и давил на внутренние органы. Матка, кстати, тоже была перекручена и загнута вправо. Я родилась не доношенной, раньше срока, потому что мама решила отвезти брата в отпуск перед родами. Как только ей дали отпуск, она с бабушкой и сыном 4,5 лет потащилась на поезде в Нижегородскую область, там еще были пересадки на автобус. Чемодан тащила она сама, папа был в море. Дед встретил на телеге, на станции.
