Из Баренцбурга в маршруты всегда уходили, уплывали, улетали люди научные, с научными заданиями, провиантом, приборами и оружием. К карабину получали пару коробок патронов, по возвращению все подотчётно сдавали. А простым людям уходить из цивилизации не положено.
Вот и приходиться жить не по-простому, а с закавыками. То есть, работал себе на шахте Андрюха, и вдруг стал туристом. Написал устав турклуба, завизировал у директора, выбил помещение, одежду кое-какую, лыжи и прочее снаряжение. Стал Андрюха ходить в походы по выходным, официально с карабином, всё, как и быть должно. Гуся или куропатку взять сложно, а вот олешку или морского зайца – пожалуйста, они здесь не пуганные. Сходит Андрюха в поход – сам котлеты наворачивает, тому свеженького мяса подкинет, этому солонины – быт то налаживается! Так бы и шло-ехало, да время нынче другое…
Двое блатных из управления шахтой в туристы записались сразу по прибытию на остров. Через месяц познакомились ребята с вольнонаёмными девчонками из «погоды». А у тех погода всегда хорошая! Все молодые, весёлые, собрались в поход в Грендален, там через 20 км норвежская избушка стоит. А идти то по вечной мерзлоте тяжело… До контрактного участка доехали на вахтовке, сократив 5 км, дальше – тундра. Прошли километра два, а от угольных отвалов, как и не отходили, все рядом; тарахтит обогатительный агрегат; видно черный дым от котельной; водка уже кончается; олени в пойме пасутся… Убили, зачем то, сразу двух. Ребята попробовали освежевать туши, но не получилось, не умеют. Тогда попытались отрезать у одного оленя окорок, тоже не смогли, только кишки на землю вывалили. Девчонки стояли уставшие, присесть негде, вокруг мерзлотное болото. Короче, в Баренцбург добрели только к утру, все перемазанные кровью. Первым делом туристы взломали валютный буфет, но выпивки там оказалось немного, тогда вся компания загрузилась в «табачку», выбив прикладами заднюю дверь. Понятное дело, талонов на водку никто не спрашивал,
Такой вот туризм! Кстати, водка там только одного вида, называется «Тройка», в литровой таре. Башка от неё трещит ещё дня три…
Из тех далеких времен, когда в обязательном порядке в осеннюю размазню студенты и ИТР, а часто и пролетариат, отправлялись в колхозы и совхозы для оказания братской помощи по уборке урожая, много осталось занятных историй. Так, практически не перетасовывая колоды, всплывают в памяти ночные падения полных женщин в земляные траншеи, причём тело заклинивало в неровном профиле – ну, и спасательные работы с привлечением местных «культуристов». Или хороший анекдот про двух студентов, каждый вечер собиравшихся на «блядки», и неизменно засыпавших в собственном бараке… Одного из них сосед по койке приобнял во сне, и тот решил, что дело сделано, собрал вещички и тихонько двинул на мороз! Встречалась и белая горячка с топорами и прочими необходимыми аксессуарами. Но мне кажется, что наибольший интерес представляет случай, который можно назвать «абсолютно упругий удар».
Дело было так: в совхозе «Заокский», известным своими бескрайними плодородными поймами, широким хозяйством и многими населенными пунктами, входящими в сельский конгломерат, приехал к зазнобе один тракторист. Почти новенький «Кировец», в силу больших размеров, пришлось оставить за целый квартал, приткнув грязную машину вплотную к серому забору неизвестной избы, чтобы хоть как- то освободить дорогу. И, не смотря на отличный стартер, влюбленный тракторист по старой привычке двигатель глушить не стал -солярка все равно дармовая – ушёл к подружке…
