План питания «Без завтрака» и лечение голоданием - страница 19

Здоровье и нравственность, если их ежедневно демонстрировать, заразительны не менее, чем мужество и страх. Ни один врач не сможет проявить себя с лучшей стороны в палатах больных, если он сам находится в рабстве у болезни или дрянной привычки.

«Врач, исцели себя сам!» Врач, как случилось, что ты сам нуждаешься в исцелении, и чего ты стоишь, если не можешь ни предотвратить болезнь, ни вылечить себя своими же лекарствами? Что толку другому человеку говорить праведно, если в тебе самом нет добродетели?

Болезни, вредные привычки притупляют все особые чувства, тончайшие инстинкты и вкусы, ослабляют способность ясно рассуждать, делать правильные выводы, делать мудрые заключения. Только здоровые люди обладают той надеждой, которая проистекает из резервных сил, сил, не растраченных из-за приобретенных болезней и нездоровых привычек. Отличное здоровьем – это сила не меньшая, чем мужество или страх.

Генерал Грант, человек, самодостаточный, лишенный страха, подавил восстание одним предложением: «Я буду сражаться на этой линии, если на это потребуется все лето». Это предложение сделало каждого человека в его армии похожим на Гранта по смелости и уверенности. Грант в расцвете сил мог попыхивать сигарой, командуя всеми армиями своей страны, но сигара в конце концов разрушила его жизнь, и не нашлось врача, который вмешался бы, чтобы предотвратить одну из самых мучительных смертей.

Где логика в том, что больные пытаются лечить больных? Этот вопрос будет чаще задаваться в грядущем времени, когда пристройка аптеки к больничной палате станет намного меньше, чем сейчас.

В палатах больных, как нигде, изучается выражение лица человека. И если линии не закрыты туманами и облаками болезни, то признаки здоровья можно различить гораздо четче.

Сейчас под моим присмотром находится человек, чья душа имеет огромную форму, а интеллект, разнообразные вкусы и приобретения настолько высоки, что жизнь на земле стоит того, чтобы ее прожить. Его долгое хроническое местное заболевание не ослабило его способности читать во мне признаки надежды, как, мне кажется, никогда раньше. Никогда прежде я не чувствовал такой необходимости входить в палату больного с большим запасом общего здоровья. На данный момент ему кажется, что я держу перед его глазами ключи от жизни или смерти.

Врач должен быть в состоянии войти к больного, чтобы увидеть ясным зрением все, что открывается естественному взору. Не менее ясно видеть глазами понимания, чтобы быть толкователем состояний, указывающих на выздоровление или смерть. Врач – это историк болезни, и поэтому, прежде чем писать, он должен ясно видеть все, что можно знать о процессе излечения, проявляющемся в различных симптомах.

Глаза могут быть в полном порядке только при идеальном здоровье, не меньше, чем разум, рассудок и дух. Несколько лет назад наступила многонедельная засуха. На некоторых лугах и пастбищах трава казалась мертвой, не способной расти. Все оттенки зелени исчезли, но пошли теплые дожди, и через несколько дней появился зеленый ковер, похожий на плюш по своей мягкости и нежности.

Таким образом, прогресс в лечении больного можно прочесть на его языке, на коже, в глазах, где есть и зрение, и понимание врача, чтобы видеть и изучать своего пациента.

В течение многих лет я входил в палаты больных больным человеком, я был жертвой этого чудовища – диспепсии, или, если называть ее более современным именем, несварения желудка.