План питания «Без завтрака» и лечение голоданием - страница 5

Во всех моих случаях острой болезни всегда наблюдалось истощение организма больных, сколько бы их ни кормили. И наоборот, при нормальном желании поесть, как бы мало их ни кормили, наблюдался подъем их общих жизненных сил. Я видел это только путем внешнего осмотра больных, то есть с помощью своих глаз. Но я видел и с помощью своей проницательности, что большую практику могли вести врачи, слишком невежественные, чтобы знать, что в медицинской науке, то есть в лечении больных, действуют определенные законы Природы.

Тогда я еще не осознавал всей глубины невежества людей в отношении того, что лечит болезни, не знал, что вера в лекарства так велика, так по-детски непосредственна даже у самых культурных, как и у невежественных людей. Я не так хорошо понимал, как позже, что сам врач должен обладать такой энергией веры в лекарственные препараты (materia medica), чтобы проявлять ее в каждой черте своего лица, во всем своем поведении – находясь в палатах больных.

С годами моя вера в лекарственные средства не усиливалась, но мне все же приходилось их применять, чтобы удовлетворить суеверные потребности людей. Моя лечебная практика, хотя и не достигала того, чего, казалось бы, заслуживала в результате затраченных на нее усилий, была достаточно велика, чтобы удовлетворить все потребности в прибыльном исследовании, если бы я был в состоянии думать и размышлять. Меня не утешало, что есть врачи, которые имеют гораздо большую практику, просто применяя лекарства, поскольку использование большого количества лекарств было прямым результатом гораздо большей посещаемости.

Теперь я понимаю, как не видел тогда, что победы Природы часто одерживаются вопреки отчаянным попыткам лечения, которое является просто варварским. И все же Природа настолько сильна, настолько настойчива в попытках исправить все свои ошибки, что она одерживает победу в подавляющем большинстве случаев, независимо от того, насколько сурово ее облагают средствами, которые мешают процессу естественного лечения больного. Подавляющее большинство тяжелобольных сто лет назад выздоравливали, несмотря на кровавые ланцеты (скальпели) и процедуры, которые сегодня являются варварством.

Однажды меня вызвали в одну из семей беднейших из бедных, где я застал больного, который впервые в жизни заставил меня задуматься. Пациенткой оказалась бледная девушка-подросток, у которой в течение нескольких месяцев наблюдались проблемы с пищеварением и другие неприятности. Я обнаружил очень больную пациентку, настолько больную, что в течение трех недель она не могла выпить ни одного глотка воды, не принять ни одного лекарства. Когда, наконец, воду удалось выпить, моя пациентка стала выглядеть гораздо лучше, цвет лица был более ясным, и она казалась более сильной. Что касается языка, который вначале был сильно обложен, то улучшение было поразительным, дыхание, которое вначале было очень неприятным, стало гораздо менее отвратительным. Во всех отношениях пациентке было очень хорошо.

Я был так удивлен этим, что сразу же решил позволить продолжаться этой оздоровительной работе на условиях, установленных самой Природой. И так оно и происходило примерно до тридцать пятого дня, когда раздался призыв не к гробовщику, а к еде – призыв, ознаменовавший окончание болезни. Пульс и температура пришли в норму, а язык был чист, как язык младенца, кормящегося молоком матери.