Дракон попытался к нему дотянуться клыкастой пастью. Наездник ткнул ему в целый глаз когтями одной руки, после чего крылатый монстр потерял ориентир и воткнулся головой в камни. Хрустнули позвонки, и послышался треск ломающихся от удара костей. Чьих, Зол не успел понять.
После удара Зол помнил, как они покатились кубарем, выпачкавшись в крови и замотавшись в кишки дракона, потом сознание убежало в пустоту.
Воспоминание пятое
Ненужный трофей
Подлинный самурай не думает о победе и поражении,
он бесстрашно бросается навстречу неизбежной смерти.
Если ты поступишь так же, ты пробудишься ото сна.
Хагакурэ. Сокрытое в листве Бусидо
Молодой офицер маршировал по ночной улице осаждённого города, чеканя шаг.
Полная луна усиливала контрастную игру света и тени. Разгромленные здания с разбитыми окнами казались огромными лицами, с презрением поглядывающими сквозь разбитые очки на одинокого чужака.
С высокомерием победителя он шествовал по улицам, ставшим алтарём смерти, порождающим новых демонов. И того демона, в которого он трансформировал себя. Ведь невозможно совершать благие дела убийствами, кто бы ни говорил обратное.
Ему вспомнилось, как в детстве испугался крысы, бегающей по комнате. Он тогда залез на полку шкафа и звал слугу, Ютаку-сан. Тот, прибежав на зов, убил крысу веником и спросил, почему молодой самурай не убил её сам.
– Я ненавижу крыс, – дрожащим голосом объяснил свою слабость Нори.
– Называйте вещи своими именами, Нори-сан – поправил его слуга, – вы боитесь.
– Нет, я её ненавижу, – упрямо заявил юный Абэ.
– Если вы, Нори-сан, ненавидя, не можете убить крысу, то, как будете убивать тех людей, которые вам ничего не сделали? – удивлённо пожал плечами слуга. – Главное, чтобы не наступил тот момент, когда вы полюбите крыс и возненавидите людей. Лучше относитесь к убийству как к долгу.
Этот момент уязвил его тогда до самой глубины души. И, главное, уязвил тем, что Нори понял правоту слуги.
Он всегда уважал Ютаку за его прямоту и недолюбливал по той же причине. Учась военному делу, Нори всегда убеждал себя, что действительно к смерти врагов проще относиться как к работе и выполнению долга. Жаль, что, когда довелось столкнуться с этим непосредственно, всё оказалось не так просто.
От воспоминаний отвлекли приближающиеся шаги.
Навстречу Нори шли два выпивших офицера с бутылками в руках. Увидев марширующего им на встречу чудака, они рассмеялись.
– Вольно, шо-и, парад ещё не начался, – произнёс мужчина лет около тридцати с нашивками лейтенанта, и они вновь рассмеялись. Абэ уже видел его в части, но случая познакомиться не предоставлялось.
– Лучше выпей с нами, – доброжелательно предложил второй офицер, чуть младше первого, с нашивками второго лейтенанта, такими же, как у Нори.
От неожиданности Абэ Нори остановился, растерянно глядя на пьяных офицеров.
– Разве можно пить при исполнении? Какой это пример для пехотинцев? – спросил он тут же его обожгла мысль, ведь только что он сам выпил саке с полковником.
– Можно! Я тебе разрешаю как старший по званию, – вальяжно заявил лейтенант и сунул ему в руки бутылку.
Абэ Нори, помедлив, глотнул, и его внутренности обжёг жидкий огонь с острым вкусом аниса. От необычных ощущений он закашлялся.
– Молодец, наш человек, – хлопнул его по спине лейтенант, – должны же мы отпраздновать безоговорочную победу, ради которой рисковали жизнями.
– Тебя же Абэ зовут? – спросил лейтенант.
