– Второй лейтенант Абэ Нори, – сдавленным голосом ответил молодой офицер.
– Нам сейчас пехотинцы такую девку подарили, в жизни такой красавицы не видел, – похвастался лейтенант.
– Мне тоже понравилась! – согласно закивал второй лейтенант.
– Там ещё и тебе достанется, а потом выпьем, прогуляемся. Смотри, какая луна яркая. Даже о трупы не спотыкаешься.
Абэ кивнул в пустоту и, не прощаясь, продолжил свой путь.
– Куда ты? Пошли с нами! Не одним же рядовым гулять! – крикнул ему вдогонку второй парень с такими же погонами, как у него.
– Странный какой-то, – хмыкнул ему вслед лейтенант.
– Эй, бутылку отдай, – крикнул ему вслед второй лейтенант.
– Да ладно, пусть берёт, у нас ещё есть, – благодушно позволил лейтенант.
Абэ не стал оборачиваться и отвечать, он хлебнул ещё жидкого огня из бутылки, стараясь залить им огонь, горящий в душе. Китайская анисовая водка смешалась с японским саке и ударила в голову.
Марш стал походить на безобразное подобие танца. Здания пошатывались и то приближались к нему, то убегали в сторону. Ноги заплетались, удерживая тело, стремящееся завалиться куда-то в сторону.
Кричала девушка, двое пехотинцев тащили её за руки, ещё человек десять шли за ними, весело подбадривая. Девушка сопротивлялась как могла, пыталась вырваться. Ей это удалось, и она упала. Один из солдат пнул её начищенным сапогом, и она свернулась в позу зародыша, схватившись за живот.
Абэ Нори уронил бутылку, которая звякнула о камни мостовой. Звеня, покатилась, тонкой струйкой разливая своё огненное содержимое. Словно рисуя линию, отделяющую «тогда» от «сейчас».
– О, шо-и Абэ собственной персоной, – один из пехотинцев, возможно, даже подчинённых узнал его, – да ещё и отметил лучше нас. Присоединяйтесь к нам. На правах старшего по званию попробуете эту милашку.
Шагнув к валяющейся на мостовой девушке, рядовой схватил её за волосы и, резко дёрнув, приподнял и повернул лицом к Нори, не обращая внимания на её крики.
– Смотрите, симпатичная и молоденькая. Сколькие уже тобой попользовались? – рассмеялся он вопросом в лицо девушке, и она закрыла лицо двумя ладонями.
Остальные солдаты вторили ему дружным гоготом.
Несмотря на своё чудовищное опьянение, Абэ узнал её. Это та девушка, чей братишка подстрелил капрала и которому он, второй лейтенант Абэ, отсёк голову. От этого воспоминания Нори словно облили ушатом холодной воды.
Абэ Нори сделал несколько шагов заплетающимися ногами к рядовому и ударом кулака в лицо отбросил его от девушки, которая, упав на камни мостовой, билась в истеричных рыданиях. Остальные солдаты замолчали и растерянно переглядывались, не зная, как реагировать.
Поверженный рядовой вскочил и выхватил нож. Винтовок при себе они не имели. Их командир догадался разоружить своих солдат, возможно, стараясь этим помешать бесчинствам.
– Мы же к тебе с уважением отнеслись, – прошипел пехотинец, второй рукой трогая повреждённую челюсть. Презрительно сплюнул кровью, подступая к старшему по званию. – Мы офицерам уже свой долг отдали, теперь это наша добыча.
Толпа обступила Абэ Нори и лежащую на земле девушку и начала подступать, сжимая круг. Чувствуя, что утрачивает контроль над ситуацией, второй лейтенант Абэ обнажил родовой меч, висящий на поясе, и наступающий отпрянул. Один из солдат достал револьвер, но Абэ заметил это движение боковым зрением. Сблизившись с ним за несколько плавных, но резких шагов, поднёс отточенную сталь к его горлу.
