Планета СССР. Прерванный полёт. Очерки неравнодушного человека - страница 35

(33).

Антисоветчик, пропагандист перехода к рынку Г. Попов в этом же сборнике признал, что «Вопрос о надвигающейся экономической катастрофе неявляется предметом дискуссии среди депутатовэкономистов, что нарастающий хаос – результат разрушения советской системы управления . «Нет прежней торговли, – отмечал он, – она уже разложилась. Нет прежней милиции – она уже не может защищать граждан. Нет министерств – они ничего не решают. На наших глазах перестает функционировать советский аппарат. Дерево в целом начало падать. Его подрубили мы» (33).

Из изложенного следует, что экономика страны к 1991 г. оказалась в кризисном состоянии. Она непрерывно двигалась вниз, и непринятие экстренных мер по ее спасению было чревато скатыванием экономики в пропасть. Было ясно, что такое ее положение и угрожающая тенденция развития были вызваны проводимыми перестройщиками «реформами», в том числе и потому, что, как признавались затейники авантюры, она началась при отсутствии теории перестроечного периода и понимания содержания, алгоритма практических действий в такой период. Они сами признали необходимость принятия экстренных мер для спасения ситуации. Казалось бы, что сама логика диктовала необходимость восстановления управления экономикой с помощью советской системы хозяйственного управления. Однако перестройщики категорически отказались от такого шага, прежде всего по политическим соображениям, из-за ложного представления о принципах и методах советской системы управления народным хозяйством. Это четко выразил академик Абалкин, сказав, что «переломить экономическую ситуацию и происходящие процессы в стране …, сделать надо так, чтобы не остановить сам процесс перестройки, чтобы не повернуть курс в обратную сторону, не допустить ни при каких обстоятельствах возврата к исторически отжившей себя административно-командной экономике» (33).

Вот почему перестройщики во главе с Горбачевым и Ельциным твердо решили продолжать «поход в рынок», игнорируя реальную обстановку, все уже проявившиеся тяжелые последствия такого курса. Притом сделать это они решили в кратчайшие сроки, чтобы патриотические силы не опомнились и не сбросили с седла обезумевших маньяков, мечтавших побыстрее оказаться в цивилизованном Западе, т. е. капитализме. В этом своем устремлении они не учитывали даже то, что советский народно-хозяйственный комплекс состоит главным образом из монополизированных производственных ячеек, тесно увязанных друг с другом, работающих в основном для удовлетворения внутренних потребностей, изолирован от мирового рынка и поэтому совершенно не готов к вхождению в него и что в таких условиях попытка искусственно, ускоренно внедрить рыночные отношения неизбежно приведет к разрушению основного производственного звена экономики, катастрофическим последствиям. Это и произошло, когда в России, других бывших союзных республиках отказались от государственного планового управления экономикой, регулирования цен, провели массовую приватизацию предприятий.

Перестройка охватила все стороны политической жизни страны. Особенности политических преобразований заключались в том, что они проходили на фоне неуклонного ухудшения социально-экономической обстановки в стране, в условиях возникновения и активного проявления центробежных, националистических и криминальных сил. Это обстоятельство вносило сумятицу в сознание людей и дезориентировало поведение партийных кадров, работу государственных, хозяйственных органов и порождало разные, часто противоположные оценки хода перестройки. Кроме того, действия Горбачева, его окружения в этом направлении противоречили их же публичным заявлениям, что политические реформы направлены на совершенствование социалистического строя.