Артём заслонился.
– Это человек, – буркнул воин с факелом и демонстративно сплюнул.
– Я никому не желаю зла! Прошу, не убивайте, – взмолился Артём, косясь на эльфа, застывшего над ним.
Эльф был как с обложки – высокий, сверкающий, с идеальной кольчугой и мечом длиной с чью-то глупость. Он сиял, будто собирался не в дозор, а на фестиваль ролевиков. Иллюзорность происходящего звенела в голове Артёма – до тех пор, пока холод клинка у горла не дал понять: это не игра.
– Как так получилось, что человек шатается с орками? – спросил эльф с отвращением, будто рассматривал тухлое мясо.
– Я… э-э… они поймали меня в лесу. Связали. – Артём встряхнул руками. – Сказали, что я их трофей. Притащили сюда, велели вас предупредить… Я не знаю, чего они ещё хотят… – Слова заплетались, сердце колотилось, словно пыталось вырваться наружу. – Знаю, звучит глупо, но, пожалуйста… – глаза наполнились слезами, – …я просто хочу домой.
– Жалкое зрелище, – бросил эльф, делая едва заметный жест. – Сообщить отцу. Поднять всех. Хочу, чтобы дозор стоял на каждом пне. Не хочу закончить ночь в могиле.
Артёма подхватили под руки и поволокли в лагерь. У большого костра, где ещё недавно варился ужин, его поставили на колени лицом к тлеющим углям. Запах еды щекотал ноздри. Желудок жалобно заурчал.
Свет лагеря резал глаза на фоне густой лесной тьмы. Граница между светом и мраком ощущалась почти физически.
Артём смахнул слёзы и огляделся. Из палаток выбегали эльфы – подтянутые, остроухие, словно заказанные комплектом на маркетплейсе: спортивные, грациозные, одинаково безликие.
Одну – девушку с лисьим прищуром – он отметил особенно. Она прошла вразвалочку, метнув в его сторону ленивый взгляд, и растворилась в толпе.
У костра собрались десятки вооружённых эльфов. Двое вдавили Артёма в землю, будто он мог улететь.
– Здесь?! – нервный голос пронзил тишину, кто-то вздрогнул.
Из самой большой палатки вышел эльф – старше прочих, без доспехов и оружия. На висках – седина. Старый эльф. Уже само по себе – редкость. Морщины. Взгляд – будто в нём что-то умерло, но до сих пор шевелится.
Он подошёл, присел напротив Артёма и, будто между делом, схватил его за челюсть.
– Какой… молодой… человек… – пробормотал он, ощупывая лицо. Говорил с придыханием, облизывая губы, будто выбирал – жарить или тушить. – Я так давно не видел… людей… Смотри! Даже зубы целые!
Он откровенно наслаждался зрелищем.
– Отец, он говорит – рядом отряд орков, – вмешался эльф-командир.
– Н-да? – приподнятая бровь старика выразила смесь скуки и насмешки. – Что ты делал с орками?
– Я их пленник, – начал было Артём.
– Не-е-ет… – протянул старик, усмехнувшись, – теперь ты наш пленник.
Он выпрямился.
– Сколько их?
– Где-то дюжина, – пожал плечами Артём.
– Где они?
– Там, – кивнул Артём в сторону, откуда пришёл.
– Люциан! Возьми собак и дюжину солдат. Зачистить лес, – приказал старик.
– Но, отец! – воскликнул Люциан, тот самый красавчик. Его лицо скривилось, как у школьника, которого заставляют мыть посуду.
– Не перечь! – старик поднял палец. Его голос был спокоен, но в нём было что-то леденящее. – Делай, как велено.
– Они нас ждут! Идти во тьму – самоубийство!
– Это наш лес, сынок. Если мы будем бояться шушеры на своей земле – скоро и в постели не уснём спокойно.
– Теперь иди… и принеси мне головы орков. Сынок.
Люциан скрипнул зубами, кивнул солдатам.
– Вы все, – указал он мечом на стоящих за Артёмом, – с собаками – туда. – Он подчеркнул слово, бросив тень сомнения в сторону отца.
