– Что тебе потребуется? – спрашивает он, игнорируя мои слова, его большие пальцы замирают над экраном смартфона.
– Ну, кроме лекарств, есть еще и принадлежности для внутривенного введения, – говорю я с тяжелым вздохом. Он просто не понимает. Не слышит. Куда проще просто отпустить меня.
– Какое лекарство?
Я перечисляю названия, он записывает, отправляет сообщение.
– Всё, что тебе нужно, будет здесь через час.
– Мне будут ставить уколы? – спрашивает потрясённый Роман, в его глазах ужас.
– В тебя стреляли из пистолета, а ты боишься уколов? – с недоумением смотрю на него.
– Я не боюсь, – защищается он, затем здоровой рукой натягивает одеяло на грудь. – С детства их не переношу.
– С ним всё будет в порядке. Пока лекарства не доставили, ты можешь подождать в своей комнате. Я принесу тебе ужин!
Роберт хватает меня за руку.
– Не нужно меня таскать, я способна ходить без поддержки! – Я резко высвобождаюсь.
Он приподнимает бровь, но больше не трогает меня.
– Твое поведение принесет тебе много неприятностей, – предупреждает он меня. Фыркнув, я направляюсь к двери.
– Мы вернемся, как только привезут лекарства, – говорит он Роману, следуя за мной к двери. Когда я оказываюсь в коридоре, то пропускаю его, чтобы он шёл впереди меня. Роберт бросает на меня любопытный взгляд, идёт по коридору в сторону комнаты, ожидая, что я последую за ним. Но он ошибается. Это мой единственный шанс.
Резко развернувшись, я мчусь в сторону лестницы.
– Валентина – слышу я его рёв позади, но мои ноги несут меня на всей скорости. Когда я спрыгиваю с последних трех ступенек на площадку, боль пронзает мою ступню. Не обращаю на нё внимания, вижу входную дверь и бегу к ней. Моё прерывистое дыхание, топот ног, паническое сердцебиение в ушах, заглушает движения Роберта, я его не слышу. Я хватаюсь за ручку двери, поворачиваю её, резко тяну на себя.
Свобода прямо здесь, в пределах моей досягаемости. Но в этот самый момент меня дёргают назад, сильная рука обхватывает меня за талию. Я кричу, когда меня отрывают от земли и заключают в медвежьи объятия. Их них не вырваться. Я истерично ору, верчусь, дрыгаю ногами и руками. Отчаянно борюсь за свою свободу.
– У тебя и так достаточно проблем, прекрати. Опасный тон Роберта Берга подпитывает мою панику. Удар ногой, резкий стук, дверь захлопывается.
– Всё, хватит! – Он швыряет меня на пол. Моя задница ударяется о мраморный пол, я отползаю назад. Может быть, я еще смогу убежать, теплится глупая надежда. Но тут он хватает мои волосы и рывком поднимает меня на ноги. Я царапаю его за руку, пытаясь освободиться от болезненной хватки, но он только крепче сжимает её. – Я сказал, ХВАТИТ.
Его глаза расширились от ярости, но именно его голос заставляет меня дрожать от страха, проходящего по моему позвоночнику.
Спокойный. Контролируемый. Опасный.
– Отпусти меня! – Я пытаюсь повысить голос, но мое горло сжимается, слова больше похожи на всхлип. Он ничего не говорит, просто смотрит на меня, как будто просчитывает следующий шаг.
Принимает решение.
И, наконец, с коротким кивком, моя судьба решена. Не отпуская моих волос, он разворачивает нас и начинает подниматься по ступенькам. Я иду за ним как барашек на цепи, согнувшись, не отстаю от него, пытаясь ослабить давление на кожу головы. Она горит, но он не сдается. Когда мы снова в коридоре, идти за ним становится легче, но он не дает мне выпрямиться. Оказавшись на втором этаже, я ожидаю, что он отведёт меня в ту комнату, которую для меня определил. Вместо этого он идет к другой двери, толкает дверь и втаскивает меня внутрь, захлопывает её ногой, как только мы проходим дверной проем. Я едва могу смотреть по сторонам, но я вижу, куда он меня ведет.
