– Ты выглядишь лучше, – говорю я Роману с мягкой улыбкой. Он ничего мне не сделал. Из трех братьев, которых я встретила, он выглядит наименее опасным. Он даже может мне помочь.
– А как иначе? У тебя волшебные руки!
Я тянусь за бинтами, снимаю ленту и марлю с раны. Первая, ближайшая к его плечу, выглядит хорошо, она розовая и чистая. Больше не кровоточит. Я полностью снимаю бинт и бросаю его на тумбочку, рядом со стаканом с ликёром.
– Твое обезболивающее? – Я указываю большим пальцем на напиток.
– Это немного помогает – Он смеется. Я снимаю второй бинт. – Что-то не так? – спрашивает Роман, заметив, что я хмурюсь. Роберт меняет позу, встаёт рядом со мной.
– Что? – спрашивает он, наклоняясь через моё плечо.
– Видишь, какая она красная по сравнению с этой. – Я указываю на ткань вокруг раны, показываю разницу между двумя входными ранами. – Мне это не нравится. Может быть инфекция. – Я выпрямляюсь. – Мне нужно увидеть выходное отверстие.
– Ладно. Роман ложится и переворачивается на бок. Я снимаю повязку и ругаюсь себе под нос. Из раны уже сочится зеленоватая жидкость.
– Мне нужно промыть её и перевязать заново. И тебе нужны антибиотики. – Я похлопываю его по бедру. – Ты можешь перевернуться на живот?
– Конечно. Простыня соскальзывает при его движениях, обнажая ягодицы.
Валентина.
– Какого хрена ты голый? – рявкает Роберт, дёргает простыню, когда замечает, как мой взгляд скользит по спине Романа.
– Я проснулся таким, – усмехается Роман. – Она врач, наверняка видела голые задницы.
– Всё в порядке, – говорю я, обращаясь к Роберту. – Мне нужно два тазика, один с мыльной водой, другой с чистой водой. Он изучает меня мгновение, затем кивает, уходит в смежную ванную комнату.
– Роман. – Я наклоняюсь к нему и шепчу на ухо, пока Роберт занят. – Мне нужно, чтобы ты мне помог. Мне нужно выбраться отсюда.
Я умоляю его, сама испуганно смотрю на дверь ванной комнаты. Роман слегка приподнимается, морщась от боли, которую вызывает это движение, затем окидывает меня суровым взглядом. Не таким страшным, как у его старшего брата, более искренним и сочувствующим.
– Не пытайся убежать, Валентина. Он поймает тебя. Я не могу тебе помочь. Тебе следует подождать. Вот увидишь, всё будет хорошо.
В его тоне звучит надежда, он пытается меня ободрить, но кажется, сам не верит своим словам.
– Вот. Роберт возвращается в комнату со всем, что мне нужно. Он ставит один тазик на тумбочку, для второго двигает стул, затем берёт стакан, выпивает напиток одним глотком.
– Эй! – протестует Роман. – Это мой ликёр!
– Начинай! – приказывает мне.
Я делаю всё возможное, чтобы забыть о присутствии Берга и полностью сосредотачиваюсь на работе. Швы держатся хорошо, но рана выглядит отвратительно. Если распространится инфекция, я не смогу лечить его здесь, в домашних условиях. Очистив рану, наношу тонкий слой антисептика, прижимаю к ней чистую марлевую повязку и закрепляю.
– Теперь перевернись на спину, будет немного больно. Но скоро полегчает! – Я помогаю ему перевернуться на спину и сдерживаю улыбку, когда Роберт наклоняется вперед, чтобы схватить простыню и поспешно накрыть интимную зону брата.
– Я голоден, – жалуется Роман, когда я закрепляю повязку на его груди.
– Ему нужны антибиотики для внутривенного введения. Их в аптеке не купить. По хорошему, Рома должен быть в больнице! – Я обращаюсь к Роберту. Он держит в руках телефон и набирает сообщение. – Я не вернулась на работу. Меня потеряют. Станут искать! Заявят в полицию, – продолжаю я.
