— Прикольная ты, Сонечка, — наконец, явно вытирая слезы после истерики, выдохнул мужчина. — Ты, наверное, из тех, кто на корпоративах после баночки пива на стойке Аллегрову поешь в чей-то сапог?
Разозлившись от своего постыдного положения, сквозь зубы процедила:
— Не знаю. Не удосужилась с вами на одном корпоративе побывать.
Астафьев резко замолчал, будто что-то вспоминая. Вдруг его голос сменился, стал удивленно-серьезным:
— И правда, не помню тебя. Как так вышло?
— Серьезно? Не в курсе?! — самое главное в работе личным секретарем — субординация. Но все видимые и невидимые грани с боссом мы перешли еще в тот момент, когда он мою задницу в машине лапал, так что в выборе тона я больше не межевалась и неодобрительно прыснула: — Вы же меня работой всегда тридцать первого декабря загружали так, что я в реальность возвращалась только числа пятого января.
Поцокав языком, без капли сочувствия, Павел театрально выдал:
— Бедняжечка моя! Тяжело, наверное, когда зарплата двести тысяч, а босс работать заставляет. Тебя прийти пожалеть? Обнять там, приголубить… На плече у меня поплачешь, вдруг полегчает.
С одной стороны, начальник меня пристыдил. И это сработало. С какой стати жаловаться с такой зарплатой? Как говорится, молчи и делай. А с другой стороны… Я ведь все еще стояла голая, припрятанная в шкафу. Так что взмолилась:
— Просто закончите этот цирк, пожалуйста.
И Барин-таки соизволил сделать тон помягче и махнул рукой:
— Ладно, Сонечка. Повеселились и хватит.
— Слава богу! — закрыв глаза, я позволила себе улыбнутся. Смешок вышел больше нервный, чем радостный. Все же день выдался у меня хуже не придумаешь.
— Сейчас принесу тебе что-нибудь из Светкиных шмоток. Жди.
— ЧТО?! — закричала я, вспоминая перекошенное от злости лицо блондиночки. Я бы лучше еще раз голой по комнате прошлась перед камерами, чем лишний раз столкнулась с этой завистливой женщиной. — Не хочу носить вещи чужого человека, даже не думайте.
— Не переживай, — «успокоил» меня босс, — я уже отдал приказ твои вещички сюда перевезти.
— Ааа?! — вырвалось из губ. «Ты уже разговариваешь, как Эллочка Людоедка, Соня, — пожурил внутренний голос». А что делать, когда каждое следующе предложение босса шокирует больше предыдущего! Когда я уже решила, что хуже не придумаешь, он добил:
— Я сейчас уже возле комнаты. Одежду тебе свою оставлю.
— То есть варианта, что вы просто выключите камеры и дадите мне дойти за халатом — нет?! — искренни возмутилась. Впервые в жизни меня трясло не от холода, а от злости и ярости. Что этот мужчина вообще себе позволяет?!
— Нет, — спокойно, зато честно, выпалил тот. — Любопытство побороть не смогу.
— Устроили тут аквариум, черт вас дери! — кусая губы, я в отчаянье пощупала рукой заднюю стенку шкафа. Нет ли там часом скрытой двери? Я бы лучше туда сбежала, чем встречать босса голой в собственной спальне!
Увы, пусто.
— Что-что, золото мое? — невинно переспросил этот актер. — Я вижу-вижу, как ты там недовольно ножками топаешь, Сонечка. А кто тебе виноват? Вот не сперла бы сумочку и…
— Стойте, — нахмурившись, я не поняла один насущный момент: — А как вы идете и видео смотрите?
— И это говорит секретарь крупной столичной фирмы! Мирового уровня! — воскликнул во весь голос Астафьев. В тот момент я с ужасом осознала, что все мимо проходящие люди тоже могут частично увидеть «шоу» в спальне. Как будто и так проблем недостаточно… — Я себе приложение на телефон установил. Теперь ты всегда со мной. Прямо под сердцем, веришь? Иногда, правда, в штанах еще…
