– Пошла отсюда.
Я не жду второго приглашения – быстро подняв джинсы с пола, выхожу из комнаты. Взгляд притягивает дорожка из капель крови на бетонном полу, ведущая к нашей тюремной камере – иначе это никак не назвать. Стараясь не наступать на кровь, замедляюсь, и получаю толчок в спину.
– Шевелись!
Я была права – досталось Оксане. Лежит на кровати, свернувшись в клубок, рядом на полу устроилась взъерошенная Кира. Вторая, как обычно, тихо рыдает, гладя подругу по голове.
– Не расслабляйся, завтра я займусь тобой, – бросает напоследок мужчина, запирает за собой дверь, свет в помещении гаснет.
– Кир, – двигаясь на ощупь, подхожу к девушкам и присаживаюсь рядом, держа в руках свои джинсы. Оксана жалобно постанывает, в воздухе пахнет свежей кровью. – Как вы? Что случилось?
– Отхерачили меня, что случилось, – слабым хриплым голосом отвечает Оксана. – Сначала трахнул, потом член свой мерзкий мне в рот засунул, я укусила. Кто ж думал, что он такой ёбнутый окажется.
– Оксан, ну зачем ты, а? Ну, себе же хуже сделала, – причитает Кира. Я поддерживаю подругу. Моя истерика – ничто, по сравнению с тем, что сделала Оксана. Если бы мне пришло в голову укусить Стрелу за член, он бы и мокрого места от меня не оставил. Даже думать об этом страшно. Сомкнуть бы веки и, вновь распахнув глаза, осознать, что всё это было страшным сном, и Стрела, и его подельники – не более, чем плод моего воображения.
– Затем, что надо защищаться как-то, – откашлявшись, хрипит подруга. – Вами пользуются, а вы довольны. Ну как, понравилось тебе сосать, а, Диана?
Я понимаю злость подруги, и как ей больно сейчас, поэтому не в обиде на неё.
– Он не успел ничего сделать, – отвечаю я. – Пока что.
– Повезло тебе, – вздыхает Кира. – А меня два раза успел.
На языке вертится вопрос, но я решаю оставить избитую Оксану и пребывающую в шоке Киру в покое. Начинает мучить жажда, но я боюсь стучаться в дверь, чтобы попросить воды, и, спустя некоторое время, когда Оксана заявляет, что хочет пить, за меня это делает Кира. На удивление, её просьбу выполняют, и, когда открывается дверь, я вижу, как один из парней сует ей в руки пятилитровую бутылку с водой.
Напившись, я стараюсь уснуть, с содроганием представляя, как Стрела будет повторять попытку вторгнуться в моё тело. Что-то подсказывает мне, что это снова будет он. Он испытывает ко мне жгучую ненависть. Узнать бы только, почему…
На Оксану сегодня больно смотреть – теперь кровоподтёк и на верхней губе, нос распух, кожа под глазами ярко-малинового цвета, лицо отёкшее. Но это не мешает ей отчаянно материться, когда утром её не выпускают из нашей камеры в туалет. Кира танцует вокруг подруги, умоляя быть потише, не дерзить, но ей будто всё равно. В конечном итоге мужчины выпускают всех троих – я встаю в последний момент и, стараясь не привлекать внимание Стрелы, иду за подругами. Туалет здесь совмещён с душевой, унитаз, конечно же, только один, и мне приходится выйти и стоять за дверью вместе с Климом. Серый – бритоголовый парень, который и нанёс побои Оксане, и Стрела завтракают за широким столом, пахнет растворимым кофе. Желудок сжимается в комок – несмотря на то, что вчера вечером я неплохо перекусила дома, организм уже просит пищу.
– Как ночка? – ухмыляясь, спрашивает меня парень. Осматривает с головы до ног. В отличие от своих друзей, он меньше всего похож на рецидивиста, нет ни пугающей внешности, ни шрамов, ни татуировок.
