Спустя восемь дней после аварии Андрея выписали из больницы.
Элла приехала за ним. Он почти совсем уже поправился и вообще был очарователен, смешлив и оживлён. Отпустил несколько шуток – и ей, и медсестрам, и улыбался всем пронзительно синими глазами. По дороге (Элла сама вела свой игрушечный «MINI Cooper») он не убирал руку с её коленки, а дома, едва выйдя из душа, сразу потянул её в спальню. Она пришла в восторг от его пыла, но всё-таки притормозила, растягивая стадию поцелуев.
– Я соскучился по тебе… – признался Андрей. – Даже не представляешь, как!
– Что, неужели ни разу не развлёкся с какой-нибудь хорошенькой медсестричкой? – игриво спросила она.
– Нет. Я ненавижу их больничную одежду.
– Она бы её сняла. – Элла коротко рассмеялась. Андрей ответил с таким же коротким смехом:
– В этой палате? Где воняет лекарствами?
– А тебе надо, чтобы духами?
– Ну, это было бы лучше.
– Какие ты хочешь?
– Версаче «Кристалл Нуар».
– Версаче «Кристалл Нуар»? Точно? – Обычно он предпочитал более лёгкое, дерзкое и свежее – что-нибудь из Calvin Klein или Dolce&Gabbana.
– Да.
– Подожди, – она выскользнула из его рук. – Я сейчас.
Прибежав в свою комнату, Элла достала тёмно-опаловый флакончик и брызнула на запястья и пульсирующую жилку на шее. Будучи очень чувствительным к ароматам, духи Андрей всегда покупал ей сам, по своему вкусу и настроению, это считалось у них интимным подарком: какие духи – такой и секс. «Crystal Noir» был сладким, растекающимся и обволакивающим, как патока, и утончённо, глубоко чувственным. Его сегодняшний выбор звучал многообещающе шикарно. «Постепенно запах раскроется и будет то, что надо!» – взволнованно подумала Элла, втирая в нежную кожу благоухающую жидкость. Потом так же бегом вернулась к нему.
– Так ты хотел?
Он вдохнул идущий от неё насыщенный сладкий аромат.
– Да. Так.
Она снова притормозила его поспешные движения.
– А если бы твоя медсестричка пахла, как я сейчас? Что бы ты сделал?
– Выгнал бы её, – ответил он и пояснил, отвечая на весёло-удивлённый взгляд Эллы: – Они очень коварные: наверняка она прятала бы за спиной шприц. Или ещё что похлеще.
Элла залилась высоким чистым смехом. Потом повернулась и спустила с плеч атласный халат, скользнувший на пол, открывая стройное упругое тело.
– Я не такая коварная: видишь, ничего от тебя не прячу. Совсем ничего.
– Ты ещё коварнее: у тебя потрясающе красивая спина. И восхитительная кожа.
Он положил руки ей на талию и прижал её к себе. Больше она его не останавливала.
***
Наступившее утро было по-июньски солнечным, лёгким и беззаботным. Андрей расспрашивал о новостях за ту неделю, что он провёл в больнице, Элла рассказывала, периодически отвлекаясь на какие-то мелочи, делала шутливые замечания, и они вместе начинали смеяться.
– Что там с машиной? – поинтересовался он. – Ты узнавала?
– Да. Сейчас она на сервисе. Капот разбит, бампер… Правое крыло тоже помято. Но представляешь, сказали, что подлежит ремонту! Можно восстановить.
– Можно? А надо?
– Думаешь, нет?
– А что там ценного? Всё равно уже хлам. Получим страховку и купим «мерс», – сказал он и усмехнулся.
– Почему «мерс»?
– Вспомнил одну историю. Михаил Андреевич рассказывал: у них тоже попал в аварию суперкрутой «мерс». Его отремонтировали, а на него упало дерево…
– Дерево?
– Да: был ураган. Так они продали потом этот «мерс», потому что он снаружи был целый, а внутри – херня. И его купили.
