- Ничего. Консумации же не было. Не так страшно. Женишься ещё раз через год. На другой.
- Нет.
- Ильза всем нам очень понравилась. Такой второй ты никогда не найдешь, но что попроще ведь тоже неплохо. Горе пройдет, поверь.
- Выпей настой и усни. Проснешься через месяц, будет уже не так больно, - оставляет кубок отец.
- Ты прав. Позвольте остаться мне одному.
Родители держатся, вздыхают, мать отчаянно трёт виски, прячет горькие слезы. И только я один должен молчать, молчать о том, что связь наша состоялась украдкой, что брак наш вступил в полную свою силу, что я точно знаю то, что Ильза жива. Никто не поверит, сочтут бредом, запрут в пещерах, как сумасшедшего, чтобы пришел в себя. Горек напиток забвения, что принес мне отец. Мать тщательно следит за тем, как я допиваю его до самого дна.
- Я хочу остаться один.
Родители медлят. Скорей бы ушли, нужно успеть вызвать рвоту, пока ни единая капля не впиталась в желудок. Спать я не намерен ни дня. Как только все уйдут, избавлюсь от горького яда забвения в своем животе, вылезу как мальчишка в окно и отправлюсь на поиски моей любимой мерзавки! Отыщу ее непременно и тут же запру под замок в нашем поместье до самого конца жизни, чтоб не бегала больше там, где может погибнуть! Мой хрупкий цветок лунной ночи! Сердце мое и душа моя!
Ильза
Чертовщина какая! Проснулась в лесу под сосной, голова кружится, во рту привкус гари.
- Проснись, скорее! - треплет меня за плечо парнишка.
- Что случилось? - еле ворочаю языком. Какой противный мальчишка, сразу видно эльфийскую кровь, им вечно все не по вкусу.
- Мамочка!
- Где?
- Ты моя мама! - упёрлись в меня голубые глазищи. Что? У меня нет детей! И тем более таких назойливых и ушастых одновременно! Или есть? Что я вообще о себе помню и как тут очутилась? Брр. Потрясла головой, но легче не стало. Ещё и платье на мне из дорогих, хоть и потрёпанное жизнью. Расцветочка, правда, дурацкая, это потому, что шито полосами из лоскутков разных тканей. Зато с рюшечками по подолу.
- Ребенок, ты вообще кто?
- Ноэль, ваш сын. Вставайте скорее, мама. Карета уже догорела, стражи уехали, мы можем идти.
- Карета? - паренёк уверенно ткнул пальцем в сторону дороги. И правда, карета горит. Бедные люди, кто был там внутри, от них и пепла-то не осталось. И лошадей мне жаль. Эти, вообще, ни за что ни про что погибли. Стоп! А там интересно, чей хвост торчит из лопухов? Уж не осел ли это? Точно, осел, значит, наш. Маги сгорели, им осел точно больше не пригодится! Нас вообще оглушило взрывом ни за что ни про что.
- Иди, лови!
- Кого?
- Осла!
- Это чужой.
- Сын, неужели я могла воспитать бессердечного мальчика? Тебе не жалко это брошенное животное? Он же пропадет здесь один! Его съедят волки! Он может отравиться ядовитой травой! А так мы его продадим.
- Такой вы мне нравитесь больше. Сейчас поймаю, - Ноэль достал из-за пазухи пирожок. Целый. Вкусный, наверное. Может быть, его даже я пекла.
- Кто же так ловит ослов? Дай сюда. Осла ловят только на половину пирожка.
- Почему?
- Чтобы он ее съел и надеялся получить вторую половинку, - откусила я кусок сухого теста и вылезла, наконец, на дорогу. Ноги как не мои, да и тело тоже. Все какое-то неповоротливое, толстое, я себе представлялась совсем другой.
- Ослик! Иди сюда!
- Не надо, я сам его изловлю, - вырвал у меня остаток пирога из руки бесёнок и сунул себе за щеку. Интересно, на какие деньги я смогла так хорошо одеть ребенка? Штанишки по размеру, рубашонка в полосочку, да и кепочка на голове добротная. Куда мы вообще с ним шли? И бежит сын очень ловко, я даже засмотрелась. У осла просто не было шансов удрать. Это я опасаюсь животных, а он вон как ловко поймал.
