Яр
и эта… Руслана…
Ожидала
ли я такого поворота? Естественно, рано или поздно у него кто-то должен был
появиться. Значит, теперь он с ней.
Мучается
ли моё сердце? Умирает.
Воспоминания
не дают мне никакого покоя. Всю душу вывернули наизнанку.
Это
пытка!
Внутри
всё так кипит-бурлит, что хочется закричать, вырвать из себя всё, что я
чувствую. Но это невозможно.
Я
должна терпеть.
Терпеть
даже то, что у них интим… Был! У них был секс прямо сейчас, перед тем, как они
вернулись в зал.
Мне
одного взгляда на Яра достаточно, чтобы сделать нужные выводы.
Осознание
этого причиняет мне такую боль, кажется, что мощнейшая волна яростного огня
проносится по моему организму, сжигая всё на своём пути.
Внутреннее
потрясение и дрожь еле-еле удаётся сдержать и не выдать во внешний мир ни
малейших намёков на мои истинные реакции.
Я
не имею права на эмоции и чувства.
Родион
Мстиславович зорко бдит, стоя на страже моего благополучия, и вовремя берёт
меня под своё крыло. В момент, когда я вновь оказываюсь рядом с дьявольской
семейкой, он появляется и объявляет:
—
Вальс «Нежность», господа, на восемь пар. Ярослав Борисович, Борис Павлович,
прошу нас извинить, — Жаров предлагает мне руку и придаёт уверенности взглядом
своих горячих искрящихся глаз. — Моя Девочка-вишня, готова покорить танцпол?
―
С удовольствием, ― берусь за его крепкую ладонь, как за соломинку хватаюсь.
Чтобы
скрыть тремор приходится двигаться наигранно легко. Я даже улыбаюсь. Надеюсь,
моя мимика выглядит не слишком фальшивой и жалкой.
Вдох.
Выдох…
Так
надо. Это часть игры. Я должна остаться в живых среди тех, кто однажды пытались
меня убить. В буквальном смысле слова…
—
Мы участвуем! — доносится в спину голос моего бывшего босса, старшего Хорошего,
Бориса Павловича. ― Ярушка, Ланушка, тоже присоединяйтесь, места всем хватит.
—
Добро. — обернувшись через плечо произносит Жаров.
―
Зачем они идут за нами? Забеспокоились? Не так ли? ― шепчу, слышимо только
одному Родиону Мстиславовичу.
Откровенно,
я сама в ужасе!
Даже
под защитой Жарова, со всеми его возможностями и регалиями, рядом с этими
опасными людьми никогда нельзя быть уверенной на сто процентов, что получится
уцелеть. Всё, что они творили, ещё слишком свежо в моей памяти. Я знаю, какие
могут быть последствия.
И
тем не менее, нарушив все клятвы, данные Яру перед моим отъездом, я рискнула
оказаться в этом жутком логове.
―
Ну, это точно, Стефа, забеспокоились. Ты права. А идут они следом, чтобы не
упустить возможность, понаблюдать за нами. ― Родион Мстиславович подмигивает,
подбадривая меня. ― Они просто не знают,
чего от тебя ожидать. И понимают, что этот вечер определённо изменит всё.
Хорошие чуть ли не в панике.
Жаров
часто наклоняется, чтобы шептать мне на ушко. Я же, отвечая, практически встаю
на цыпочки, чтобы дотянуться, скользя вдоль колючей щеки, до его уха. Всё-таки
разница в росте у нас значительная. Он огромный. Сильный. Красивый. Добрый.
Я
его с детства знаю. Он самый лучший человек!
Мой
супермен, спаситель, мой ангел-хранитель.
И
он единственный, кому я смогла довериться, после случившегося со мной.
Наши
руки соединились. Мы плавно начинаем движение под звуки музыки.
―
Вы танцуете замечательно, ― стараюсь держаться уверенно.
―
Спасибо, моя Маленькая. ― Жаров внимательно вглядывается в мои глаза. ― Детка,
забыла? Мы договорились. На «ты» и по имени. Окей?
