― Кого?
― Не знаю. Свидание ты забрал. Поцелуй тоже?
Отлично. Меня теперь этим будут без конца попрекать?
― Нет. Поцелуй благосклонно оставлю тебе.
― Как великодушно.
― Можем, если есть желание, закрепить повторно. Если не умеешь по-взрослому, я научу.
― Заманчиво, но вынуждена отказаться.
― Что так?
― Не вдохновляешь.
Ауч. Умница, укусила больно.
― "Саламандра" подходит тебе как нельзя лучше, ― не могу не заметить. ― Такая же маленькая, а жалишь ядом без пощады.
Снова что-то не туда вякнул.
― Не называй меня так, ― мрачнеет Алиса, резко распахивая глаза. ― Ненавижу это прозвище.
― Почему?
― Потому что тот, кто придумал его ― козёл и моральный урод.
Звучит не очень.
― И кто это был?
― Это неважно.
― Не Марков?
― Неважно.
― И это никак не имеет отношения к тату, о котором он в курсе, а я почему-то нет, хотя видел тебя практически без одежды?
Этот моментик тоже не обошёл меня мимо, но возможности всё не предоставлялось поинтересоваться. Он и сейчас не ахти какой, но попытка ― не пытка.
― Мы закончили?
Понятно. Меня вежливо затыкают.
― Да.
― И я могу идти?
Хочется сказать "нет". Ужасно хочется сказать "нет".
― Да.
― Позволишь? ― кивают на дверь. Без особого воодушевления отхожу в сторону. ― Благодарю, ― из кабинета выскакивают метеором, оставляя меня наедине с расставленными на лабораторных столах колбами, которые так и не увидели спонтанного жаркого перепиха.
"Два любых тела притягиваются друг к другу с силой, прямо пропорциональной массе каждого из них и обратно пропорциональной квадрату расстояния между ними", ― гласит закон всемирного тяготения на большом плакате, сопровождая всё формулой и математическими расчётами.
Хех. Притяжение есть. Два тела тоже. Образовавшееся расстояние между ними прилагается.
Символично? Символично.
***
Всё тело надсадно ноет. А рёбрам особенно сильно досталось от "Штопора". По ощущениям вроде обошлось без трещин, но органы он мне точно хорошенько промял. И челюсть поскуливает после неудачного приветствования с его затылком, хотя в целом отделался я лайтово.
В отличие от соперника.
Цепкая хватка и длинные ноги, в конечном итоге, не особо ему помогли. Обошлось без носилок, однако местные санитары без диплома уводили рослого парнишку под ручки. Пыльная, но вполне себе красивая победа. Я собой доволен.
― Хороший заход, ― Костян тоже доволен. ― Не зря на тебя поставил.
― А букмекерам разве можно делать ставки?
― А кто запретит?
И то верно.
― Я б поставил, но бабок нет, ― хмыкает Никитос, тоже решивший сегодня скоротать ночку с огоньком. Говорит, стрелку здесь назначил с девушкой.
Романтик хренов, нашёл куда на свиданку девиц водить. Правда, может, его тащится не от аромата роз, а от убийственной помести перегара, пота и крови? Прибабахнутых ведь хватает.
Взять хоть Янку, которая со мной, наверное, с самого первого боя. Давно уже поимёно знает завсегдатаев и стабильно держит наготове аптечку. Которая выручает меня даже чаще, чем того бы хотелось.
― Живой? ― протягивает она мне воду.
После хорошей драки дико сушит горло. О чём ей тоже, естественно, прекрасно известно.
― Куда денусь.
― Ну и молодец. Но в середине запорол. Он так удачно открылся, а ты так глупо просрал вспышку.
― Сорян, дамочка, ― в несколько размашистых глотков осушаю полуторалитровую бутыль почти на половину, вторую же половину нещадно выливаю на лицо, чтобы освежиться.
Трясу башкой, смахивая капли, и чувствую, как слегка поплыл горизонт. Ууу.
