Как выяснилось позже, в какие-то дни бассейн работал в течение всего дня, в какие-то – по определенным часам, режим работы указывался в ежедневной листовке, которую традиционно распространяли по вечерам по каждой каюте. В дневные часы тут могли проходить детские активные программы, а для взрослой аудитории – занятия с инструктором по аквааэробике.
С кормы шлюпочной палубы мы выбрались на солнечную. Часть палубы занимал большой конференц-зал, а на открытой площадке, затянутой специальным покрытием, разместились лежаки и кресла со столиками. Прекрасное место для принятия солнечных ванн знойными днями и наслаждения открывающимися непередаваемой красоты видами теплыми тихими вечерами. Скоро-скоро нам самим предстоит в это убедиться.
Разве что дело за погодой, не мешало бы прибавить хотя бы с десяток градусов. Взгляд невольно устремился в серое, не по-весеннему тяжелое небо, скользнул вниз, отметив вдалеке мрачные зубья небоскребов Москва-Сити, пробежался по рябой и дрожащей, будто от холода, поверхности Химкинского водохранилища и уперся в одиноко стоящего у 16-го причала «Илью Репина».
На солнечной палубе осмотр «Чехова» был завершен. До отправления оставалось еще достаточной времени, и мы решили потратить его на прогулку по скверу Северного речного вокзала. Когда еще выпадет шанс вот так без спешки и налегке пройтись по его чистым и ухоженным дорожкам. Тем более, что в этой части парка мы до сегодняшнего дня и вовсе еще никогда не хаживали.
Вернулись мы минут за сорок до отправления. За время нашего отсутствия сменился сосед у нашего теплохода – на месте «Максима Литвинова» вторым бортом к «Чехову» стоял… «Сергей Дягилев». Вероятно, пришел он недавно: на причал выходили пассажиры с чемоданами, у трапа мажорной мелодией их провожал знакомый нам по прошлогоднему осеннему круизу саксофонист, и тут же рядом на причале, спрятавшись под капюшоном и с кем-то разговаривающий по телефону, прохаживался Юрий Михайлович, колоритный капитан «Дягилева».
Улучив паузу в рядах выходящих, мы проскользнули на борт. Ирина ушла внутрь, а я решил задержаться на борту. В голову невольно пришла мысль о некой символичности сложившегося момента.
Чуть более полугода назад, почти в самом конце навигации, заканчивалось наше очередное с Ириной речное путешествие. Тогда мы на «Сергее Дягилеве» поднялись маршрутом «По малым городам» по Волге из Нижнего Новгорода в Москву и в начале октября прибыли на четырнадцатый причал столичного Северного речного вокзала. Как сейчас помню, выдался шикарный солнечный не по-октябрьски теплый день, мы поприветствовали «Лавриненкова», пришвартованного у края причальной стенки там, где сейчас стоял «Илья Репин», плавно прошли вдоль его борта и подрулили к берегу сразу перед ним. Расположившись на борту средней палубы, мы наблюдали за швартовкой с нескрываемой грустью в глазах и нежеланием признавать, что скоротечный отпуск так быстро закончился.
Тук. Теплоход легонько коснулся пристани, вздрогнул и тут же замер, крепко притянутый к причалу толстыми, лоснящимися на солнце канатами. Матросы зафиксировали трап, и отдохнувшие круизеры под аккомпанемент пронзительных звуков саксофона не спеша потянулись на берег. И точно также на берегу тогда провожал всех Юрий Михайлович, благодарил за составленную компанию и желал доброго пути.
И вот сегодня удивительный, невидимый, но реально осязаемый каким-то шестым чувством временной круг замкнулся. Я стоял на палубе «Чехова» ровно напротив того самого месте «Дягилева», где был полгода назад. Просто удивительно, насколько любопытнейшие иногда сюжеты подбрасывает реальность. Про цикличность ее развития слышали многие, но случающиеся порой события железобетонными доводами доказывают данное утверждение.
