По обе стороны стены - страница 3

В одних ситуациях система работала, но в других (их было большинство) – нет. По окончании школы молодежь обычно шла в техникумы или сразу на заводы и фабрики, но Лизе повезло: Государственный секретариат по высшему образованию позволил ей подать документы в вуз. Однако бюджетные места распределяло государство, а ему сейчас требовались не столько врачи, сколько ученые, поэтому ей предложили изучать физику в Университете имени Карла Маркса.

Вдобавок Лизу предупредили: если она откажется, то не получит вообще никакого высшего образования.

Уцепившись за последнюю соломинку, она подала документы в Свободный университет в Западном Берлине и с восторгом узнала, что ее берут на медицинский факультет. Поначалу Лиза хотела после выпуска вернуться в восточную часть города, но учеба открыла ей глаза на то, насколько неполноценна жизнь в ГДР. Здесь, в Западном Берлине, она могла выбирать профессию – да и стиль жизни – по своему разумению. Она видела людей со всего мира, которые ездили не только по братским соцстранам, разрешенным Reisebüro [5], и рассказывали о своих родных местах, где никого не сдерживал железный занавес.

Свобода увлекала и дурманила; по вечерам Лиза рассказывала домашним о жизни в капстранах, и хотя брат неодобрительно поджимал губы, сама она твердо решила, что хочет переехать на Запад. Даже если бы она не встретила Ули, все равно однажды собрала бы чемодан и отправилась в Мариенфельде, в лагерь для беженцев, и попросила бы спасти ее от ГДР и убогого будущего, которое ей там готовят. В конце концов, перебраться на другую сторону легче легкого, границы-то открыты: достаточно дойти до западной части города пешком или доехать на электричке. А благодаря Ули закрепиться в Западном Берлине можно на вполне законных основаниях: выйти замуж и получить местное гражданство, но при этом ее семья останется всего в паре кварталов.

Ули сел на постели и почесал голую грудь, прочерчивая ногтями розовые следы на коже.

– Когда твоим расскажем?

Лиза знала, что новость станет шокирующей, но не столько для отца, который к Ули благоволил, сколько для брата.

– Как только Пауль вернется с работы, мы сразу поедем на дачу, – пояснила Лиза, натягивая колготки и прикидывая, как все успеть. – Наверное, нам не помешает провести семейные выходные: только я, Пауль и папа. А в воскресенье приходи на ужин, и мы вместе расскажем. Или… – Она улыбнулась: ее вдруг осенило. – Ты попросишь у папы моей руки.

– Не слишком ли старомодно? – нахмурился Ули.

– Старомодно, но папа растрогается. К тому же, – она придвинулась к любимому и чмокнула его в губы, – мой ответ тебе и так известен.

– Что ж, тогда ждем до воскресенья, – заключил он, когда Лиза отстранилась. – Но ты точно не сбежишь? А то найдешь какого-нибудь симпатичного моряка или скромного священника, обручишься…

– В воскресенье всё скажем, – смеясь, пообещала Лиза. – Милый, ну подумаешь, два дня потерпеть! – Она мечтательно улыбнулась, представляя, какое прекрасное будущее их ждет. – У нас же вся жизнь впереди!

Одно из многочисленных достоинств новой квартиры состояло в том, что она располагалась совсем близко к заведению «У Зигги» – излюбленному местечку Ули и его друзей: Юрген, с которым Ули раньше снимал жилье, приходился хозяину родственником. Хоть пивная и находилась далеко от Свободного университета, после занятий парням нравилось заглядывать именно туда, потому что Агата, рыжеволосая тетушка Юргена, частенько поддавалась на уговоры и наливала молодежи лишнюю кружечку за счет заведения. Это преимущество с лихвой компенсировало темные углы