Молодой человек по-прежнему молчал, переминаясь с ноги на ногу, потом произнес:
– Да, сэр, понимаю. И я действительно люблю вашу дочь, но я пока не готов, – он замялся и уже тише прибавил. – Наткнуться на отказ…
– Эдвард! – скрипнул зубами Арман, стараясь не казаться резким. – Иногда задумываюсь, действительно ли моя мать воспитывала тебя несколько лет… Понимаешь ли, возможный отказ – это всего лишь повод идти в наступление! – он развел руками. – Пусть Эжени хотя бы знает о твоих чувствах!
– Это приказ? – внезапно покорно спросил тот.
– Уф, – вырвалось у графа и он сел. – Нет, конечно. Это был всего лишь мужской разговор. И вообще-то, я звал тебя не за этим. Сядь и давай сменим тему…
* * * *
В сознании Эдварда возникали звуки и голоса, становилось то тепло, то холодно, из пространства наползала чернота и вдруг светлела, превращаясь в человеческий силуэт. Еще секунда – и этот силуэт обретал женские черты лица. Зеленые глаза, светло-русые длинные локоны: казалось, девушка сейчас засмеется, но нет. Снова пустота. И бескрайние океанские просторы. Им нет конца и края. На небе не видно ни облачка, куда ни кинь взгляд – всюду только ровный горизонт. И снова женский силуэт. И рыдания. Потом тишина и какой-то резкий невыносимый запах, пронзающий мозг и закладывающий уши… Эдвард внезапно дернулся, будто получив удар ножом, и распахнул глаза.
– Эжени! – воскликнул он, заметив, что язык ему с трудом подчиняется, и замер. Перед ним сидел пожилой джентльмен в очках и умиротворенно улыбался.
– Я вряд ли похож на особу с таким именем, – пробубнил он добродушно. – Меня зовут доктор Парос.
Молодой человек завертел головой по сторонам, пытаясь собрать в кучу разбегающиеся мысли.
– Где я? Где Эжени?!
– Вы на торговом судне «Юная Роуз», мы подобрали вас в шлюпке. Ваша спутница в глубоком обмороке, она в каюте помощника капитана…
В глазах Эдварда отразился ужас.
– Почему? Я хочу ее видеть!
– Милый мой…
– Эдвард. Эдвард Косс, – механически ответил тот, приподнимаясь на локтях. Но внезапно к горлу резко подкатила тошнота и молодой человек зажмурился.
– Не вставайте, друг мой. Вы не в состоянии… – все таким же отеческим тоном сказал доктор Парос.
– Я хочу видеть Эжени, – пробормотал молодой человек, роняя голову на подушку. – Я хочу знать, что она жива.
– Ваша супруга?
– Сестра, – после короткого раздумья ответил Эдвард и поспешно прибавил. – Моя сестра по отцу.
– Наш помощник – месье Франсуа – предоставил ей свою каюту, – доктор Парос поднес к его губам стакан. – Вы пока пейте.
– Что это? – напрягся тот.
Старый доктор улыбнулся, наблюдая за волнением своего пациента.
– Думаете, я вас отравить хочу? Я все-таки врач…
– Я тоже, – пробормотал Эдвард и снова повертел головой по сторонам. – Это торговый корабль? Странная роскошь – иметь врача…
– Я вам с удовольствием расскажу свою короткую историю, милый мой, но не сейчас. Выпейте, пожалуйста… – все также мягко сказал доктор Парос, и молодой человек повиновался.
– Я хочу убедиться, что с Эжени все в порядке, – сказал он, снова падая на постель.
– Моего слова вам недостаточно? Поверьте, она жива, но еще не очнулась. Что с вами приключилось?
– Смыло за борт во время шторма…
– И куда следовало судно?
Эдвард ничего не ответил, с нарочито болезненным видом прикрывая глаза, и облизал пересушенные губы, демонстрируя слабость. Невыносимо горела шея. Он помнил, как накрыл своей курткой спящую Эжени, чтобы уберечь ее от солнца, а дальше в его голове все сливалось в одно бесформенное пятно между жизнью и смертью. Физически у него сейчас нет сил даже подняться, но он в уме и памяти, значит, нужно собраться с мыслями и понять, что делать дальше.
