– Ну, вроде того… кто знает, почему он связался с дочерью Фролова? Может, пытался как-то через неё навредить бизнесу её отца, а когда она отказалась помогать… кокнул её.
Я цокаю языком.
– Но разве мы не защищаем Долматова? – Алексей хмурится.
Он тоже подозревает, что я прибыла сюда для поиска липовых улик? Мне это совсем не нравится, но стараюсь не подавать вида.
– Конечно, нет. Мы расследуем дело и ищем настоящего убийцу. Никого специально обелять мы не будем. Если жена Долматова отмазывает мужа, мы докажем это, и тогда на скамье подсудимых окажется он.
Алексей улыбается. Хоть кто-то доверяет мне, пусть и не до конца.
После звонка в видеодомофон, нас встречает молодая девушка и провожает в дом. Она одета во всё чёрное, и я не могу понять – кто она такая.
– Это домработница Евгения Борисовича, – поймав моё замешательство, шепчет Алексей. – Полякова Алина Аркадьевна.
Её допрашивали. Я видела её показания в деле. Она выглядит так, словно потеряла родного человека. Серые волосы собраны в расслабленный пучок, а большие карие глаза красные от слёз. Под глазами Алины пролегли глубокие тени, что сразу бросилось мне в глаза, когда она встретила нас. Может, они дружили с погибшей? Неплохо было бы ещё раз поговорить с ней.
– Евгений Борисович сейчас спустится, – говорит девушка полным боли голосом. – Я могу предложить вам чай или кофе?
– Не откажусь от чашечки крепкого без сахара и сливок. Спасибо, – киваю я.
Алексей от напитков отказывается. Если нас решат отравить, хоть кто-то сможет доказать это. Кофеин моя слабость – ничего не могу поделать с этим, хоть и понимаю, что сердце не железное, а сколько оно будет работать с таким потреблением стимуляторов бодрости – большой вопрос.
Окидываю скучающим взглядом гостиную. Ничего примечательного не замечаю. Странно, что нет ни одного портрета и ни одной фотографии любимой и единственной дочери. Не рано ли мужчина поспешил избавиться от них? Я привыкла, что в таких домах всегда висят портреты на стенах. Впрочем, обстановка в стиле минимализма, тоже неплохой вариант.
– Прошу прощения за ожидание, – хрипловатым голосом говорит Евгений Борисович, проходит медленным шагом в гостиную и садится в кресло-качалку рядом с камином. – Присаживайтесь. Не люблю, когда гости стоят. Алина предложила вам напитки?
Голова Евгения Борисовича покрыта редкими седыми волосами. В уголках глаз и губ – морщины. Блёклые синие глаза будто лишены смысла, но оно и неудивительно. Он потерял дочь. Мужчина обладает крепким телосложением. Мой взгляд падает на руки, которые он держит сцепленными в замок на животе.
– Да. Спасибо за то, что согласились принять нас.
– Не думал, что меня снова будут пропускать через очередной круг ада. Почему следователь сменился?
– Я капитан Бессонова, приехала из Москвы для расследования этого дела, – хоть и сказала уже это по телефону, но повторить лишним не будет.
– Кто же подсуетился, чтобы даже столичный капитан снизошёл до нас?
Игнорирую вопрос мужчины, так как он кажется мне провокационным.
– Евгений Борисович, вы знали, что ваша дочь состоит в интимных отношениях с вашим главным конкурентом?
– Я не следил за личной жизнью своей дочери, – отчеканивает мужчина ледяным голосом. – У неё была полная свобода выбора, и мне жаль, что она связалась с женатым.
– Значит, вы не знали об их отношениях?
– Знал, но я не планировал ей что-то запрещать. Я просил Элю быть осторожнее, но она никогда не слушала меня.
