Заявление в ЗАГС подать мы так и не успели. Костя как раз собирался устроить мне романтический ужин и сделать официальное предложение с вручением кольца, когда произошла катастрофа всей моей жизни.
Жених назначил мне свидание в парке, но нашел меня в невменяемом состоянии несколько в стороне, в безлюдном месте за гаражами. Как я там оказалась, неизвестно. Может, шла с той стороны. Может, кто-то меня туда заманил. Может, забрела в это место уже после того, как меня ударили по голове в сквере, куда я пришла раньше назначенного времени. Так или иначе, я была без шляпки, с растрепанными волосами, в грязной одежде и никого не узнавала. Прогулки под луной с последующей идиллией не состоялось.
Косте пришлось срочно звонить матери – Татьяна Олеговна работала в здравотделе областной администрации. Та организовала мне экстренное обследование, и было установлено, что я получила черепно-мозговую травму. То ли из-за нее, то ли из-за стресса у меня случилась амнезия.
Меня направили на лечение к лучшему местному специалисту – Зинаиде Андреевне Володиной, у которой была частная практика. Это позволило не ставить меня на учет в психоневрологическом диспансере и не портить мне биографию. Ведь я оставалась дееспособной, и полученные в универе знания никуда не делись. Между тем, справка о моей ненормальности могла закрыть передо мной многие двери, тем самым испортив карьеру.
С целью сокрытия моего диагноза и защиты меня от других травмирующих факторов в полицию о происшествии в парке мы решили не заявлять. Я бы все равно не смогла рассказать следователю ничего вразумительного, да и напавшего на меня человека не узнала бы. Только переживала бы напрасно. Лишняя нервотрепка мне была ни к чему.
Зинаида Андреевна надеялась, что память ко мне вернется быстро, но этого не произошло. Даже сеансы гипноза не помогли мне толком восстановить в сознании выпавший из него период. Мелькали лишь какие-то эпизоды, не позволявшие составить цельную картину, так что приходилось опираться на рассказы родственников.
Пару месяцев я сидела без работы. Место помощника Кости за это время заняла жена моего брата. Смещать ее я не собиралась, тем более что вскоре выяснилось, что она беременна и весной уйдет в декрет. После этого жених планировал меня на прежнем месте восстановить, но пока что я превратилась в домоседку и домработницу. И это не отвечало моим амбициям, которые, несмотря на природную скромность, у меня все-таки были.
Чтобы я не скучала без дела, Костик через друга семьи, занимавшего высокий пост, устроил меня в канцелярию местной администрации. Веселой эту работу назвать было никак нельзя, но меня она устраивала. Лучше, чем сидеть на шее пенсионерки-матери и брата, стесняясь просить у них деньги на бумагу, карандаши и краски – скетчинг, привлекающий меня, они считали блажью и, наверное, были правы. Раньше, кстати, я подобным творчеством не баловалась, а то бы нашла в доме хотя бы несколько рисунков. А так их не было.
Я вообще, похоже, после травмы изменилась. Вместе с памятью я как будто потеряла часть себя и взамен прежних привычек приобрела новые. В детстве я ходила в художку и любила акварель, но потом увлеклась дизайном интерьеров, рисовать же бросила. А теперь вот тянет изображать что-то самой, а не обставлять комнаты. Или вот еще пример: мама говорит, что я в последнее время была помешана на чистоте, а сейчас ненавижу убираться. И, самое печальное, что у меня куда-то пропало чувство к моему бывшему возлюбленному. Умом я понимаю, что Костя хороший, заботливый и вообще завидный жених. Но сердце к нему уже не лежит, и физического притяжения тоже к нему не испытываю. Может, у меня просто темперамент изменился? Может, меня не только к Косте, а вообще к мужчинам не тянет после травмы? Это бы, наверное, все объяснило.
