По сусекам… - страница 14

Мамы наши – наши боги,

Бог и ангел пополам.

Санитарный поезд скорый,

Эшелон людских потерь.

Стук колёс как – будто вторит:

«Ты живой, ты только верь»!

Кровь, бинты и запах смерти,

Стоны: «Пить, пить, пить, пить, пить».

В этой страшной круговерти

Мы сумели не забыть.

Не забыть, что мы родные,

Не забыть для всех души.

Ведь наступят дни иные,

А сейчас на зов спешим…

На ходу мы засыпали,

Под осколочным дождём.

Всё до крохи отдавали,

Тем, кого и ныне ждём.

Ждали нас, и мы их ждали,

Жизнь стараясь сохранить.

Вместе с ними умирали,

Просто мы хотели жить!

Рождённые уродами

Европейцы несли нам культуру,

Просвещение, науку несли.

Поощряли нацисткую диктатуру,

От которой мы их и спасли.

Я не верю в гипноз над народом,

Я не верю в массовый страх.

Это надо родиться уродом,

Чтоб погрязнуть в кровавых делах!

Миллионы в газовых пе'чах!

Миллионы в муках ушли!

Миллионы в адовых сечах,

Свой последний приют не нашли!

Убивая младенцев и женщин,

Не жалея, как мух на стене.

Этот грех фашистам навечно,

Не замолят даже в огне!

Русские солдаты

Фильму "Судьба человека"

В полосатой потной робе,

Черепашьим шагом вслед

В чуждой каменной утробе

Люди это или нет?

Это русские солдаты,

Что попали к немцам в плен.

Носят камни «Аты-баты»,

Тяжкий труд на жизнь в обмен.

Соколов Андрей плечистый

Доходягам в помощь был.

Это видели фашисты,

Прикрывает слабым тыл.

Тут один из них споткнулся,

Соколов к нему приник.

Штурмбанфюрер оглянулся,

Исказилась морда в миг.

Вот Андрей донёс булыжник,

Бросил в пропасть на краю.

Пить хотелось больше жизни,

Ведь с водичкой как в раю.

Рядом тот солдатик слабый,

Улыбнулся в передых.

С подтишка походкой вялой,

Немец дал ему под дых.

Тонкий крик ударил в бездну,

Сжал Андрею кулаки.

Но фашистик, мол «Не лезь ты»!

«Лезут только дураки»!

Случай тот бессильной злобы,

Он запомнил до конца.

Тем, кто жизни просто гробил,

Нет прощенья у Творца!

Что такое Героизм?

Что такое Героизм?

Задаю вопрос в Рунете.

Пишут, – «мол, кто гнал фашизм,

Их знают все на свете».

Может это огнеборец,

На руках с ребёнком?

Седовласый богомолец,

По' миру с котомкой?

Может Мама, что рожала,

Семерых по лавкам?

Иль спортсменка, что бежала

На протезных вставках?

Иль без воздуха подводник,

Пишущий записку?

Может декабрист-народник,

Расстрелянный по списку?

Может тот, кто замерзал,

В голодном Ленинграде?

Или кто людей спасал,

Забывши о награде?

…Знаю, в мирный час комбат,

Собой закрыв гранату.

Понимал, – солдат как брат,

Жить ведь надо брату!

Героизм имеет место,

Он, наверно, в каждом есть.

Надо взять себя «на честно»,

Вспомнить слово ЧЕСТЬ!

Я не калека

Воскресенье, выпускной,

Левитан, тревога!

Чёрный ворон над страной,

Солдатская дорога.

Сотни вёрст к передовой,

Мокрые шинели.

Пахнет скошенной травой,

Зарянки, свиристели.

Первый бой и первый страх,

Кровь и запах смерти.

Чернозёма скрип в зубах

От родимой тверди.

Взрыв, винтовка, рикошет,

Осколок от приклада.

Боль и шок, и глаза нет!

Медсанбат, награда.

Всё, калека, путь домой.

Врёшь! Не тут – то было!

Я же снайпер боевой!

Значок дал Ворошилов!

Просьба, рапорт и отказ,

Снова рапорт, снова.

И лишь только в пятый раз, -

Встать в строй сержант Попова!

Бантики

Праздничные бантики -

Выпускные бантики.

Белые, нарядные -

Будто для невест.

Положила бантики

В сумку санитарную -

Сберегу на фронте их

И от Мамы крест…

В бой дорожка выпала,

Табачку отсыпала -

Сели мы с товарищем

Курить – поговорить.

Он увидел бантики,

В коробке рядом фантики.

Улыбнулся грустно -

Умудрилась сохранить…

…Танки, пушки, выстрелы -