Ночная беседа с моим кошмаром оказала на него положительный эффект. Утром вместо завтрака в постель меня ждал недовольный Делмар, ничего не знавший о наших ночных посиделках, но что-то подозревавший и желающий знать, как мне удалось переубедить Раяра. Огонек хотел знать, почему его братец отказался мучить меня завтраком в постель. А я хотела спать.
В итоге мои покои Делмар покидал без ответов, зато с подушкой, которую я бесстрашно в него швырнула. Сонная была, смелая, мало что соображающая.
Зато выспалась, набралась сил и… зажила относительно мирно. Как в первые недели моего появления в этом мире.
Раяр не отменил общие завтраки, но больше никуда меня не таскал и не старался запугать. Странненький он немного был, офигевший какой-то, но на вполне искреннее беспокойство и вопросы о своем здоровье лишь раздраженно отмахивался. Хотя порой, ловя мою тревогу, удивленно замирал. Нравились ему такие эмоции или нет, я так и не поняла.
Зато очень скоро узнала, чего это он такой странный ходит.
Случилось это поздним вечером, за два дня до прибытия в замок светлой делегации.
Делмар достал меня настолько, что я отправилась требовать убежища у хищника.
Решительная, подгоняемая огоньком, который совсем не хотел оставлять меня в покое и с аппетитом питался моими эмоциями, я ворвалась в кабинет моего кошмара и застала его за самым постыдным из вообразимых занятий.
В кабинете, очень похожем на тот, в котором я нашла семейный портрет, за заваленным книгами столом сидел Раяр.
Вот только в его кабинете не было пыли, стол вместо черепа украшал массивный шар из темного блестящего камня (вероятно, черный агат, если такие камни в этом мире вообще существовали), а картина была большой, занимала всю стену и изображала сцену охоты. Стая волков в туманном лесу настигла могучего оленя. Несмотря на мощные копыта, огромные рога и угрожающий вид животного, почему-то не оставалось сомнений в том, что это последние минуты его жизни.
А мой кошмар просто сидел и самым бесстыдным образом читал любовный роман, пока на столе его ждали десятки книжек того же жанра.
В том, что это женские любовные романчики, я даже не сомневалась. Довелось мне в библиотеке как-то набрести на стеллаж с этими книгами в красной обложке с розовыми корешками, на которых черными вычурными буквами значились имена авторов и названия книг.
И что-то я так смутилась, будто бы его тут голым застала… хотя, наверное, лучше бы все же голым.
— А что… ты делаешь?
— Стучать, — недружелюбно, сквозь зубы, процедил он, — нужно стучать.
Я девочка послушная, особенно когда обескураженная. Взяла и стукнула три раза по открытой двери, бодро поинтересовавшись:
— Чем занимаешься?
Его это не особо обрадовало, но возмущаться он больше не стал.
— Книги изучаю, — небрежно отбросив книгу, которую только что читал, Раяр устало потер свои страшные глазищи своими черными пальцами, — как ты и советовала.
— Это очень хорошо, что ты ко мне прислушиваешься, — была вынуждена признать я. — Странно и шокирует, но хорошо. Только… я же не любовные романы имела в виду.
— Я начал об этом догадываться, когда в третьей книге подряд все закончилось свадьбой, — сдержанно подтвердил он.
— И сколько ты их прочитал всего? — прекратив топтаться на пороге, я зашла внутрь, плотно прикрыв за собой дверь, и нерешительно подошла к столу. Интересно очень было посмотреть, что за романы он читает, и в то же время боязно.
