«Туча» с гневом посмотрела на людей и диктаторским тоном спросила:
– Что здесь происходит, дражайший муж?
– Ничего, г-г-голубушка м-моя, – заикаясь сказал Чухоткин. – Городовые п-п-пришли.
– Зачем пожаловали?
– С-славить Христ-та нашего.
Супруга перевела взгляд на пол. Увидев раскрытый кошелёк, она сильнее нахмурила брови и с ещё большим негодованием сказала:
– Понятно. Деньги клянчить пришли, дармоеды поганые.
– Сударыня! Я бы попросил вас… – попытался оправдаться Парамон Иванович.
– Молчать! – отрезала купчиха. – Сверну в бараний рог и чёрту в пекло!
Порядкин и его товарищи стояли по стойке «смирно». Инстинкт самосохранения не позволял вступать в полемику с хозяйкой. Покровительница черноморских туч продолжила допрос:
– А теперь, охломоны, отвечайте: кто из вас овцой ревел?
Все трое городовых синхронно направили указательные пальцы на Якова. Парень был поражён «мужской солидарности» коллег по песенному искусству.
– Ах, ты сволочь такая!
– Сударыня не волнуйтесь, – почтительно обратился Яков к хозяйке. – Извольте выслушать…
– Ах, ты горлопан окаянный!
– Не будем переходить на личности.
– Да ты хоть знаешь, что своим воем продлил бессонницу мою? На неделю!
– Не виноватый я! Вон те мужики всё это затеяли! – показал Яков на городовых. – С ними и разбирайтесь. Я здесь совершенно случайно.
– Ну, погоди, аспид! Сейчас я тоже совершенно случайно расшибу твою пустую голову скалкой.
И подняв над головой грозное оружие, которое услужливо подала ей кухарка, хозяйка с воинственным криком кинулась на Якова. Чудом увернувшись, парень бегал из одного угла в другой, опрокидывая по пути то стол, то стулья. Но разгневанная женщина успешно таранила препятствия. Выждав удобный момент, беглец взялся за ковёр и резко дёрнул. Хозяйка потеряла равновесие и с грохотом упала на пол. Получив преимущество, Яков стал бросаться попавшимися под руку предметами. Сначала полетели канделябры, затем тарелки, вилки, висевшие на стене часы с маятником. В пылу битвы он даже едва не воспользовался иконой, но осознав греховность поступка, отступил и быстро перекрестился. К сожалению, импровизированные снаряды не возымели эффекта. Фурия встала на ноги и, размахивая скалкой, перешла в яростное наступление. От отчаяния Яков подбежал к Парамону Ивановичу и укрылся за его спиной. Остальные городовые стали своего рода живым щитом. Увы, стратегическое отступление потерпело фиаско. Женщина в чёрном подошла к городовым, замахнулась скалкой и сокрушительным ударом отбросила их в сторону. Очередь дошла до Парамона Ивановича, которого трясло от страха. Хозяйка схватила его за воротник шинели и с разворота бросила в открытое окно. Городовой с криком вылетел на улицу и угодил лицом в снежный сугроб.
Опасность достигла своего предела. Надо было срочно найти выход из ситуации. Спасла входная дверь. Не теряя драгоценных секунд, Яков рванул к ней со всех ног, схватился за ручку и потянул на себя. Но не успела правая нога переступить порог, как брошенная фурией скалка угодила в цель. Волна боли окатила голову Якова. Зрение помутнело. Ноги ослабли. Несостоявшийся городовой-певец закрыл глаза и провалился в темноту.
