– Добрый день, – ответил мужчина, опять с удивлением уставившись на меня.
С двух сторон его оббежали два физкультурника. И я подумал, что мне бы тоже не помешало заняться пробежками.
– Привет, Витя! – услышал я знакомый голос.
Оглянувшись, увидел её.
– Привет, Лина! – ответил я, пытаясь улыбнуться. – Ты так неожиданно появляешься. Рад тебя видеть…
– Предлагаю сразу к делу, – присаживаясь рядом, сказала Лина, не дав произнести мне комплимент.
– Хорошо, я внимательно тебя слушаю.
– В общем, смотри, я обо всём договорилась. Ты будешь приезжать к 10 утра на квартиру по адресу Металлургов, 18а и в течение дня исполнять все необходимые поручения. Работа, как я уже говорила, связана с картинами и прочими делами художника. Ах, да, зовут её Красовская Мира Михайловна.
– Надо будет запомнить.
– По оплате мы условились, если всё получится, ты будешь иметь комиссионные – двадцать пять процентов с каждой проданной работы.
– А если не получится?
– Витя, что за пессимизм?! Здесь главное – начать. Ты же способный, договариваться умеешь…
По аллее мимо нас трусцой вновь пробежали физкультурники, делая очередной круг по парку. Помолчав немного, я спросил:
– Лина, скажи, кем тебе приходится Мира Михайловна?
– Она моя тётя.
– Ясно.
– Сегодня вечером подъезжай на Металлургов.
– Во сколько?
– Буду ждать тебя часам к пяти.
– Хорошо.
– Для начала познакомитесь. Ну, а в дальнейшем, всё будет зависеть от тебя.
– Это понятно.
– Тогда, до вечера, Витя.
– Да, до вечера.
Лина встала со скамьи и, махнув мне рукой, направилась к выходу из парка. Как всегда провожал её взглядом, пока она не скрылась за поворотом.
Вернувшись домой, первым делом отгладил единственные приличные брюки, выбрал рубашку и достал свой любимый жакет на пуговицах.
7
На дорогу ушло полтора часа. Лина встречала меня около дома №18а по улице Металлургов.
– Ну что? Ты готов? – спросила она.
– Конечно.
– Хочу предупредить заранее, Мира Михайловна – женщина своеобразная, со странностями.
– Она ведь художник – натура творческая, ощущает мир по-своему.
– Да, Витя, ты правильно мыслишь. Не всегда стоит её о чём-либо расспрашивать, допытываться подробностей. Некоторые вещи, вообще, принимать как должное.
– Я понимаю.
– Это хорошо.
– Лина, – спохватился я. – Наверно неудобно идти к Мире Михайловне с пустыми руками. Предлагаю купить цветы.
– Не стоит.
– Почему?
– Красовская – человек настроения. Цветы сейчас могут оказаться некстати.
– Хм, ну ладно.
Мы вошли в подъезд девятиэтажного панельного дома. В нос сразу вдарил неприятный запах, исходивший от мусоропровода. Эта вонь дополнительно перемешивалась с табачным дымом, который производили двое молодых людей на лестничной клетке первого этажа. Они беседовали, стоя друг напротив друга, таким образом, затрудняя движение по узкой лестнице.
– Проходи, Лина, – сказал я, пропуская девушку вперёд себя.
Обратил внимание, после того, как я прошёл, парни переглянулись, один из них покрутил пальцем у виска, и оба они прыснули со смеху.
– Какие странные эти ребята, – сказал я Лине, зайдя с ней в кабинку лифта. – Чем я их так насмешил?
– Не обращай внимания, молодёжь сложно понять.
– Да, у них свои «приколы».
– Нажми на шестой.
– Ага.
Доехали. Квартира художницы находилась слева от лифта.
– Витя, позвони. Чего замер?
– Ой, я думал, ты нажмёшь, – спохватился я, нажав кнопку звонка.
Дверь открыла женщина лет шестидесяти пяти.
– Здравствуйте, – сказала она. – Сижу, уж Вас поджидаю. Милости просим.
