2 – о й к р е с т ь я н и н: Не жалаем дезентира!
М а р к е л и н: Кто крикнул?! Кто? Выйди сюда! Найти крикуна! (вытянул он руку с плеткой в ту сторону, откуда крик раздался).
Два красноармейца слетели с паперти, ввинтились в толпу.
3 – и й к р е с т ь я н и н: Здесь крикун! Вот он!.. Сюда идитя… Ага, он. Держи его, держи крепче…
Гул, шелест по толпе прошел. Красноармейцы тащи¬ли человека, и почему-то их сопровождал сдержанный смешок. Улыбнулся и Егор, когда увидел, кого тащат красноармейцы. В их руках бился, вертелся деревенский дурачок. Он сопел, упирался ногами, высунув мокрый язык, сопатился. Красноармейцы подтащили его к ступеням, на паперть поднимать не стали.
М а р к е л и н: Это ты крикнул?
Д е р е в е н с к и й д у р а ч о к: Ага! (Он рукой размазал по щеке сопли).
М а р к е л и н: А что ты кричал? Крикни-ка еще раз.
Д у р а ч о к: Не жалаем дезентира.
Снова смешки раздались.
М а р к е л и н: Отпустите его… Выборы состоялись! Большинством голосов председателем сельского Совета избран Чиркунов Михаил! А Совет он себе подберет сам. Теперь расходитесь. Жду вас с хлебом…
1 – ы й к р е с т ь я н и н: Где мы его возьмем? Всё сдали!
М а р к е л и н: Товарищи! Я не понимаю вас, в Красной армии ваши же сыны, братья. И вы не хотите, чтобы они были обуты, одеты, накормлены? Товарищ красноармеец, (вытянул руку с плеткой Маркелин в сторону Егора) да, ты, ты! Поднимись, расскажи, в каких условиях сражается Красная армия! Иди, иди…
Егор смутился, оглянулся растерянно.
1 – ы й к р е с т ь я н и н (Егору): Иди, просють.
Анохин нерешительно поднялся на паперть.
М а р к е л и н (Егору): Коммунист?
Е г о р: Да…
М а р к е л и н: Ну, вот и врежь им по-партийному!
Растерянный Егор стоял на паперти, глядел на молчаливую толпу.
М и ш к а Ч и р к у н о в (Егору): Расскажи, какова на фронте житуха.
Е г о р: Да, жизня на фронте не сладкая. Пирогов в постелю не подають…
2 – о й к р е с т ь я н и н (с ехидным смешком): Оратель выискался!
Е г о р: Да, пирогов не подають! Да и постеля не кажный день бывает. Ляжешь у костерка на шинелюшку, да шинелюшкой и укроешься. И холод, и голод – все бывало. И под пулями, под пулями… Без вашей помощи мы ничего не сделаем, не поборем белых хищников. Нужен хлеб, мужики, нужен…
1 – ы й к р е с т ь я н и н: И нашим детям нужен! Нам тоже с голодухи пухнуть неохота… Мы с твоим отцом в поле хрип гнули, а Маркелин прискакал – и под гребло. Мякину оставил! И ту забрать хочить… Ловок ты лялешничать!.. Нету хлебушка у нас, весь выгребли, пока ты сашкой махал!
Егор хотел сойти с паперти, но Мишка ухватил его сзади за руку, приобнял, отвел за спину к Маркелину:
М а р к е л и н (яростно 1-му крестьянину): Ты мне контру не разводи! Выпорю!
1 – ы й к р е с т ь я н и н: Зна-ам мы, скор на руку… Не думай, не век тебе царевать, дойдет и твой черед!
М а р к е л и н: Что-о! Выпороть! Сейчас же.
Красноармейцы с готовностью скатились с паперти, подхватили деда под руки. Один из них поймал на лету брошенную Маркелиным плетку. Деда кинули на скамейку, содрали штаны, взвилась плетка, и багровый рубец проступил на серой коже старика. Дед дернулся. Снова взвилась плетка.
М и ш к а Ч и р к у н о в (Егору): Рад тебя видеть, рад… Насовсем?
Е г о р: В отпуск. Ранен…
М а к с и м: Меня зовут Максим. Комиссар продотряда… А это мой командир, товарищ Маркелин.
Е г о р: Егор Анохин, командир эскадрона, (пожал руку Егор сначала Максиму, потом Маркелину). В отпуске по ранению…
