– Кейн говорил, что мало. Нам не с чем сравнивать. Мы стараемся экономить. Раньше у нас были лошади. Но одна сломала ногу, когда испугалась змеи, а другая заболела. С тех пор только машина.
Я села за руль, Солд – рядом. Он отправил охрану на катер, отчего мне стало не по себе. С ребятами я общалась не очень много, но поверхностно была знакома, с ними никогда не возникало проблем. А теперь я оставалась один на один с этим гадом.
– Будет трясти, – предупредила я.
Наш остров был длинным и узким. Песчаный пляж был лишь с одной стороны. Другие края обрывались крутыми скалами или рифами. Дорога пронизывала остров посередине и соединяла важные для нас территории.
Спустя полчаса езды показались апельсиновые деревья, пестрящие спелыми плодами.
– Остановимся? Или просто проедем насквозь?
– Поезжай медленнее.
Я кивнула и сбросила скорость. Папа говорил, что вожу я неважно, но, в отличие от безбашенного Карлоса, ни разу не врезалась в дерево.
– Как часто собираете урожай?
– Почти каждые два месяца. В сравнении с прежними временами, это очень часто. Раньше апельсины плодоносили не больше пары раз в год. Мы постоянно следим за состоянием листвы, корней, почвы. Удобряем раз в полгода, потому что деревья высасывают много полезных веществ. Обрабатываем от паразитов, откуда они берутся, непонятно. Урожай нужно собирать почти сразу, как кожура станет зелёной. Они очень быстро переспевают и начинают бродить прямо на деревьях. Благодаря спиртам и эфирам в кожуре можно делать алкоголь, и вашим даже нравится. Но мы всё же стараемся собирать плоды свежими. В этот раз чуть не успели, подпортились бока. В таком случае мы их чистим и срезаем плохую часть, а свежее отправляем. Или делаем сок, если есть тара. Сок ваши тоже любят.
Я глянула на Солда и замолчала. Он прикрыл глаза и чуть приподнял блестящее от пота лицо навстречу освежающему ветру. Воздух полнился сладким ароматом спелых фруктов, впитавших сочное солнце и теплую заботу. В тени рощи было даже чуть прохладно. Недаром люди любили работать здесь. Даже мне, в коротких джинсовых шортах и майке было жарко на солнце. Что говорить об охране, упакованной в плотную чёрную ткань. Кейн часто жаловался, что в форме они буквально зажариваются живьём.
– Продолжай, я слушаю, – чуть лениво сказал командир, не открывая глаз.
– Думала, ты спишь.
– Я на службе. – Это всё объясняло. Такая заноза в заднице не могла спать на службе. – Ну и жара у вас здесь.
– А у вас – нет?
Мой вопрос остался без ответа.
Рабочие отрывались от своих дел, чтобы посмотреть, кто и зачем в это время пользуется машиной. Их недоумение быстро сменялось испугом. Они смотрели нам вслед, я ощущала, как росло количество вопросов, на которые предстояло ответить вечером.
Я понимала, почему они боялись. Хоть Кейн был к нам добр, но всё же мы по сути были рабами, а его работой было следить за тем, чтобы мы слушались и не ленились. Я знала Кейна с детства. И я знала, что он умел быть строгим даже тогда, когда это ему не нравилось. Он умел наказывать за проступки. Он не готов был рисковать своей шкурой ради наших. И его сложно было судить.
Само по себе новое лицо, особенно в центре острова означало перемены. Мы долгие годы жили здесь по установленному графику, чёткому режиму, а самыми грандиозными переменами для нас были бамбуковые бунгало вместо палаток. Сказать честно, что-то новое нас пугало. Особенно, если говорить о Солде. Он был жесток и явно любил пользоваться своей властью. Это не красило его, но ему было на это плевать. Он наслаждался эффектом, производимым на островитян. Поэтому было сложно представить, что наша жизнь изменится к лучшему с его появлением. Было бы большой удачей, если бы всё хотя бы просто осталось на своих местах.
