Я развернул пакет, который дал мне хозяин, обнаружив там костюм, стопку белых рубашек в тонкую полоску, белье, и даже ботинки.
Наконец-то я смог принять душ и выбросил с чистой совестью разодранные мерзкой рептилией рубашку и брюки.
Только под утро я забылся в поверхностной дрёме, когда не отличаешь реальность от сна. Ворочался с боку на бок, время от времени вскакивал и выглядывал в окно, словно надеялся увидеть, как на моих глазах улочка сменится на Таймс-сквер, а двухэтажные домики вырастут до монументальных башен Нью-Йорка.
Когда часовая стрелка на будильнике подобралась к шести, понял, что ощущаю себя слишком возбуждённым и заснуть больше не смогу.
Одежда, которую дал Холлбрук, на удивление отлично подошла, словно её сшили на заказ. Взглянув в зеркало, встроенное в дверцу шкафа, удовлетворённо заметил, что хотя фиолетовые круги под глазами остались, выгляжу я неплохо. Темно-синий костюм в ёлочку, рубашка в тонкую полоску. Галстук я решил не надевать. Мне не понравился яркий рисунок в стиле абстракционизма: красные, синие треугольники, трапеции.
На гладко выбритом лице от левого глаза к шее теперь резко выделялся зигзагообразный шрам: последствия автокатастрофы. Это делало меня старше, как и обильная седина на висках. Но меня это устраивало. Всегда бесило, когда ко мне относились снисходительно-покровительственно из-за моего возраста.
Я спустился со второго этажа и вышел на улицу. Вызванное такси – побитая жизнью тупорылая тачка грязно-бежевого цвета – уже ждало меня. Забравшись на заднее сиденье, я коротко бросил: «Завод Мэнделла». Водила, молодой вихрастый парень, обернулся ко мне и, улыбнувшись, доброжелательно предложил:
– На поезде удобнее было.
– У меня есть чем заплатить, – пробурчал я, демонстрируя ему банкноту с портретом Марли.
– Да не в этом дело. Просто в очередь к шлюзам простоим. А поезд без задержки.
– Я не очень хорошо в городе ориентируюсь, – объяснил я. – Вчера только приехал.
– Да, я знаю. Мы вас ждали, Теллер, – с интонацией участника заговора проговорил он, в его глазах сверкнула радость, заставившая насторожиться.
С какой стати меня тут ждали? Значит, все-таки нападение этих безумных уродов было не случайным?
– Что, хотите, чтобы я восстание возглавил против гражданина Марли? – усмехнулся я.
Водила потёр лоб рукой и загадочно улыбнулся.
– Нет. Для этого у нас другой человек имеется. Вы все узнаете от Мэнделла, – объяснил он, заводя мотор. – Меня, кстати, Тайрон Бейкер зовут.
Слова таксиста меня насторожили. Сам Марли направил меня на завод, а получалось, что Мэнделл связан с повстанцами. Меньше всего на свете мне хотелось ввязываться в борьбу за свержение местного царька. Оказаться у столба на площади с завязанными глазами, я не планировал.
Словно прочитав мои мысли, таксист свернул на площадь, где днями раньше я лицезрел казнь. Столбы были убраны. Команда плотников в синих спецовках деловито монтировали помост. Рядом я заметил сваленные грудой доски, столбы, в которых угадывались пугающие силуэты виселиц. Я машинально расширил ворот рубашки и потёр ладонью грудь. Кровь маленькими молоточками забарабанила в висках. Не удержавшись, я спросил:
– Тайрон, часто у вас тут казни проходят?
В салонное зеркало заднего вида я заметил, как водила нахмурился, губы сжались в тонкую линию, на лицо набежала тень.
– В последнее время – часто, – глухо ответил он, склонившись над баранкой.
