Поцелуй сына Смерти - страница 9

Справедливо? Вряд ли, но разве нас кто-то спрашивал?

Никто из нас не мог просто забить на всё это и свалить куда подальше, хотя Дан пару раз пытался; даже не стану вспоминать, что за это с ним сделал Голод – мы содрогнулись от ужаса и пару сотен лет работали втроём. Вернулся брат слегка притихший, но не успокоившийся – Голод ведь сам нестабилен, как-никак – но ещё раз махнуть на «задание» больше не решился. А наученный его горьким опытом Игнат молчал и не рискнул выкинуть что-то подобное, хотя сейчас, наверно, тот эффект «публичной порки» брата уже выветрился, потому что у него явно зашевелилось шило в заднице.

Однажды мы все вместе попадём вниз из-за этого дебила.

Выхожу из комнаты и привычным движением закрываю дверь; наши личные вещи перекочевали в новый пункт назначения ещё вчера вечером – мы с Принцем впрягли младших, и те телепортнули всё в новый дом за десять минут. Мы и сами могли бы «переехать» таким же способом, но лучше действовать «по старинке» и максимально открыто: когда ведёшь себя как обычный человек, люди задают меньше вопросов. Нас и так будет обсуждать весь город – он слишком маленький, все или большинство друг друга знают, и мы с братьями будем как бельмо на глазу, а нам нужна свобода действий. К тому же, младшие и так бесятся оттого, что им не хватает пространства, а если при этом я ещё и что-то запрещаю – может последовать всплеск агрессии.

Здесь нас никто не вспомнит. Едва мы выедем за пределы города, сработает что-то вроде программы защиты свидетелей: все воспоминания о нас в головах у местных жителей будут стёрты, и если нам когда-то снова придётся сюда вернуться, люди будут воспринимать нас как новичков. Это очень удобно, потому что так не возникает никаких подозрений; к тому же, мы не заводим знакомств и не ищем друзей, потому что в нашем случае они только мешают. Нам вполне хватает друг друга для общения, и я стараюсь не думать о том, что по всему миру таких, как мы, ещё великое множество.

Ездить вчетвером в одной машине – наказание почище адской сковородки.

Хорошо, если в этот момент я не за рулём – можно сосредоточится на том, чтобы братья огребли по полной за свои косяки – а если нет... То ничего не меняется – Игнату постоянно кто-нибудь из нас прописывает подзатыльник. Я тоже порой позволял себе немного расслабиться, но в основном «следил за периметром» – изучал местность из окна и пытался вычислить потенциальных «клиентов». Единственный, кто никогда не участвовал в дебильной игре под названием «Отвлеки водителя» – это Принц: не то чтобы он не обращал внимания на происходящее – его просто достало раздолбайство наших младших братьев. А когда ты пытаешься сосредоточиться на дороге, чей-то трёп, не прекращающийся ни на секунду, не хило так раздражает.

До нового города мы добрались за сутки, смухлевав при этом и вызвав негодование наших отцов. Мы периодически пользовались тем, что трасса пуста, и телепортировались, сокращая дорогу; нам-то пофиг, так быстрее, а вот Смерть почему-то был недоволен. Он всегда чересчур строг, и не только со мной, но я сомневаюсь, что за время своего существования они всегда были такими ответственными. Это сейчас Всадники крутые и внушительные, а тысячи четыре лет назад ломали столько же дров, сколько теперь Игнат успевает наломать за сотню.

Это место звания города не заслуживало однозначно – так, небольшая деревушка городского типа. В городе обычно хоть развернуться можно, а здесь чихнёшь в одном конце – на другом тебе ответят «Будь здоров». Высотками даже не пахло, а сталинские пятиэтажки точно не котируются; я знал, куда еду, и предпочёл купить дом в элитном районе, где стоят только частные, но толковые – и охренеть, какие дорогие. Двухэтажные строения были как-то бестолково разбросаны по периметру одной окраины города – некоторые стояли слишком близко друг к другу – так что пришлось попотеть, чтобы найти самый отдалённый дом: хочу чувствовать себя в безопасности под собственной крышей и не ждать, что могу выйти на балкон и нос к носу столкнуться с соседом.