— Да, избивали, забирали груз, прятали, а потом продавали. Через несколько недель продавали, боялись, что их поймают. А в тот вечер волчица из вашей стаи остановилась помочь. Услышала крики и съехала с трассы. — Девичье лепетание потонуло в тихих подвываниях. — Я сама видела, как ее душили, но не смогла ничего сделать, меня Денис удержал, сказал, что и с нами так же поступят, не посмотрят, что я дочь Альфы.
Лечу к базе, поставив на повтор запись и прослушивая снова и снова. Не нужно видеть лица, слышать сердцебиение, по одному голосу понятно: дочь Платова искренна в своих словах. Захлебывалась в слезах каждый раз, когда говорила о смерти. Преодолеваю лестничные пролеты, подтягиваясь за поручни, перешагиваю по три-четыре ступени. Административный этаж пуст, слышны два возбужденных голоса, Лео и Платова — Альфы соседней стаи, и редкие комментарии девчонки. В приемной замерли двое оборотней, ожидавшие своего Альфу и готовые в любой момент сорваться в бой.
Игнорируя их присутствие, присаживаюсь за стол Павла, помощника Лео, наблюдаю, не скрывая неприязни, за Платовскими волками. «Не оборотни — блохастые шавки» — крутится на языке.
— Сделай лицо попроще, Коваль. — Мит влетает вслед за мной. — Не хватало… — Не договаривает, сбавил темп, неторопливо идет, активно втягивая воздух, присаживается на край стола.
— Довожу до сведения, — за тонкой перегородкой Лео чеканит каждое слово. — Я против конфликта, против наказания детей, что совершили глупость, но… осознанное убийство — его я не прощу. Это если не вспоминать о тех потерях, что несет моя фирма. Не стоит принимать решение на ночь глядя, Платов. Я подожду до обеда завтрашнего дня.
Мы все четверо не сводим взгляда с закрытой двери. Мит слишком нервно отталкивается от стола и подходит ближе к выходу.
— Мое решение не изменится. Мы уходим. — Скрежет ножек стула.
— Жаль. — слышим спокойный ответ Лео.
— Пап, но… — Договорить девчонке не дали.
Первой выходит Леся, за плечи ее придерживает отец, не разрешая сделать самостоятельно и шага. Девчонка искоса поглядывает на меня и так же, не поднимая головы, рассматривает Мита. Платов одергивает дочь за локоть, перехватывая и прижимая к себе.
— Не дергайся, Рокотов. — Платов реагирует на выпад, с силой отталкивая Мита в грудь.
— Пап, не нужно. — Леся тянет отца в коридор. — Пап, идем. Идем, — повторяет с мягкой улыбкой.
— Ты чего к нему полез? — шепчу, придерживая друга.
— Не понравилось, как девчонку тряханул.
— Кретинизм подцепил? Так предохраняться надо.
— Да пошел ты. — Он сбросил мою ладонь с плеча.
— Мит?
— Отвали.
Замечательно поговорили, конструктивно.
— Завтра. Все действия после ответа Платова, — недружелюбно летит в нашу сторону, а мы топчемся на пороге кабинета. — Я сам ему позвоню. У вас кофе есть? — Альфа упирается в нас тяжелым взглядом. — Нет? Идите!
— Дядька…
— Лео.
— Завтра, — обрывает наши попытки заговорить. — Завтра, — повторяет с рычанием, своим примером указывая на выход.
— На вас, Рокотовы, отрицательно влияет растущая луна, — подытоживаю разговор. — Ладно, Альфач рычит, а ты какого хрена полез на Платова?
— Надо.
— Чего тебе надо? Получить хороших звездюлей? — Последние три ступени преодолеваю прыжком.
— Коваль…
— Хренову тучу времени Коваль. Ты чего кинулся на чужого Альфу? — Мит не слушает, выбегает через вход для сотрудников. Задние фонари черного внедорожника мелькают у ворот, подпрыгивая на «лежачем полицейском».
