– А? Что?
– Гаврош – это ведь был герой французской революции. Мальчик – сирота и бедняк, погибший совсем юным на баррикадах Парижа во имя свободы Франции. Гаврош – это герой одноименного фильма. Мальчишка гибнет с Марсельезой на губах.
– Да, бабушка мне что-то об этом говорила. Гимн свободы, и все такое… Но лично я всегда считал, что Гаврош – это сокращенное от Гаврилы. Это мое имя.
– Так тебя при рождении назвали Гаврилой?
– Не знаю, кому именно из моих родаков пришла такая дикая идея в голову. Но да, они меня так назвали.
Вывести парнишку из его задумчивости не очень-то получалось. И поэтому Мариша просто спросила его в лицо:
– У твоего отца было больное сердце?
– Он никогда конкретно на сердце не жаловался.
– Но это еще ничего не значит. Многие люди терпят и храбрятся, чтобы не огорчать своих близких своими болезнями.
– Не тот случай, – покачал головой Гаврила. – Фил обожал, когда его жалели, когда вокруг него хлопотали и ухаживали за ним. Стоило у него заболеть голове или почке, как он тут же впадал в панику, воображал у себя кучу ужасных болезней и несколько дней подряд рассказывал всем кому не лень, какие жуткие мучения он претерпел. Только на моей памяти он пять раз умирал от ангины. Трижды у него была мигрень, так что он опасался опухоли в мозге. Потом его мучили тупые боли в области печени, он считал, что у него чуть ли не цирроз. И у него кололо в почках. Он полагал, что это камни. Но вот на сердце он не жаловался никогда!
– Ты что-то говорил о том, что твой отец за несколько дней до смерти начал вести себя весьма странно.
– Да! – оживился Гаврила. – Вот именно, что странно! Вы это правильно подметили!
И еще больше воодушевившись, он принялся рассказывать.
Гаврила очень хорошо запомнил тот день. С самого утра ему следовало зайти к отцу. Они договаривались об этом заранее. Фил планировал поручить рукастому отпрыску починить проводку у себя в квартире. Сам Фил к такого рода занятиям относился свысока. Но принимать помощь со стороны не брезговал. И считал само собой разумеющимся, что родной сын старается для него бесплатно.
Мальчик приехал к точно оговоренному сроку, но отца дома не оказалось. Дверь была закрыта, но у Гаврилы к этому времени уже были свои ключи от дома отца. Он открыл ими дверь, вошел и, убедившись, что отца действительно нет, что он не спит и не моется, попытался до него дозвониться, а потом все же занялся проводкой.
– Отец вернулся только через два с половиной часа. Я к этому времени уже изрядно упарился и был не прочь поболтать с батей.
Филимона буквально распирало от обилия новостей. Гаврош это видел. И откровенно недоумевал, почему отец таится и мучается, хотя явно хочет поделиться с сыном.
Но Филимон лишь сказал сыну:
– Встретил одного человека – своего старого знакомого. Ты себе даже не представляешь, кто он такой! Я-то связанную с ним историю и все, что промежду нас было, давно похоронил. А он нет, все равно появился!
– И что? – поинтересовался Гаврош. – Ты рад?
– Даже не знаю, радоваться или пугаться. Он предложил мне одно дельце… Очень, надо сказать, выгодное дельце. Если все выгорит, как он говорит, я могу здорово разбогатеть.
– Разбогатеть?
Помимо воли Гаврош ощутил в груди какое-то странное шевеление. До сих пор он имел возможность неоднократно убедиться в том, что дела его отца очень далеки от настоящего процветания. Возможно, Филимон и воображал себя великим актером, но на его финансовых делах это никак не отражалось. Филимон после развода с женой не имел даже собственной квартиры. Снимал комнату. Или на пару со своим очередным бойфрендом снимал однокомнатную квартиру.
