Под белым муаром. Истории людей, ставших Римскими Папами - страница 13

Так или иначе, но последние четыре года, насыщенные самой разной деятельностью, безусловно обогатили дона Мастаи и заставили на многие вещи смотреть иначе, нежели раньше. Реакция не заставила себя ждать. Очень скоро священник прослыл в церковных кругах либералом. Кто-то давал такую оценку в позитивном ключе, кто-то, наоборот, говорил, что у Мастаи дома даже кошки либеральны.

Тем не менее, это не помешало высшему церковному руководству избрать его в епископы. Возведение в сан произошло в июне 1827 года, а менее чем через пять лет иерарху было поручено управление епархией Имолы, на этом месте он останется вплоть до своего избрания на папский престол.

Церковь состоит из людей со своими судьбами и жизненными путями. В этом она мало чем отличается от всего остального мира, в котором царят законы взаимоотношений. Кто-то уверенно двигается по карьерной лестнице, а кто-то так и остается на вторых ролях. Иногда это зависит от самого человека, а иногда и нет. Не существует общих схем и алгоритмов.

С епископом Имолы произошло тоже самое. В то время, как другие иерархи меняли кафедру за кафедрой, несли служение в разных городах и даже странах, но так и не добивались повышения, на Мастаи обратил внимание сам римский папа Григорий XVI, который возвел его в кардинальское достоинство. С этого времени иерарх носил не епископский фиолетовый, но кардинальский пурпурный цвет.

В Риме ходит легенда, что один из пап, чье имя забыто, как-то пошутил: «Я носил сутаны всех цветов. Черную, когда был священником, фиолетовую – во время служения епископом, красную – в кардинальские годы. И вот я в белом. Только это никак не повлияло на цвет моей души. Она всё также черна от грехов, как и моя первая сутана».

Амплуа свободомыслящего сыграет свою роль на конклаве 1846 года, когда многие уставшие от сурового курса управления папы Григория

кардиналы выдвинут кандидатуру незаметного, но прослывшего либералом Мастаи. Кроме того, многие считали его не самостоятельным в своих решениях и весьма ведомым человеком, часто подпадавшим под мнение своего окружения. Многим такой папа также мог показаться весьма удобным.

Бог его знает, какое именно мнение стало решающим, но факт остается фактом. Мастаи де Ферретти вошел в капеллу голосования кардиналом, а вышел оттуда римским первосвященником.

Можно усмотреть некую долю иронии том, что достаточно быстро человек, которого видели компромиссным и относительно либеральным папой, стал одним из самых консервативных понтификов последних двухсот лет. А может, это вовсе и не ирония, а закономерность. На долю этого папы выпало слишком много испытаний, которые не доводилось переживать его предшественникам. О всех этих событиях мы и поведем речь далее.

У молодого новоизбранного папы не было никакой программы. Он понятия не имел, как будет строить свой понтификат. Да и откуда было взяться стройному и продуманному проекту? Еще каких-то пятьдесят лет назад всё было значительно проще. В руках римского епископа была сконцентрирована полнота абсолютной монархической власти и непререкаемый духовный авторитет. Разумеется, уже много веков папам необходимо было обладать и завидной долей политического опыта, чтобы грамотно балансировать среди других государств и интересов их правителей, не забывая при этом и про свои собственные. Многие предшественники Пия IX проводили достаточно жесткую политику, сохраняя авторитет церковного государства и отметая всякие посягательства на Папскую область. Если бы кто-то из наших современников мог встретиться с папами прошлого и попытался сказать, что власть понтифика над Римом – это лишь вопрос церковного понимания, и актуален он только для тех, кто разделяет эту систему ценностей, такой человек просто не был бы понят. Действительно, кому может принадлежать Рим, если не римскому епископу? А остальные земли? Их что, тоже пожелаете раздать кому не попадя? Нет, такой разговор просто не мог состояться. Или мог?