Танцевать я могу долго даже в полном одиночестве — сказываются многочасовые тренировки с группой поддержки в университете. Ещё бы каблуки скинуть — смогла бы до утра. Пару раз ко мне спускается Данил, трижды — Иван с предложением выпить ещё «Гленфарклас». Всё-таки он очень милый. Жаль, что из Екатеринбурга и блондин.
А вот Серов не появился ни разу. Ленивый растлитель.
— Классно двигаешься, красавица, — басит плечистый паренёк напротив. — Не устала? Может, сядешь к нам за стол?
— Не сядет, — холодно летит из-за моего плеча. — Натанцевалась, Александра?
Кто-то всё-таки решил размять свои ноги и спустился к простым смертным на танцпол. Такой шанс просто стыдно упускать.
Я поворачиваюсь и утыкаюсь в два чёрных зрачка, в которых пляшут его подопечные черти и неоновые блики. Ух, близко как стоит.
— А вы не танцуете, Кирилл Алексеевич? — закидываю руку ему на плечо. Он щурится, но хвостом в пол не бьёт, поэтому я закидываю и вторую руку.
— Я похож на того, кто любит танцы? — осведомляется он, продолжая разглядывать моё лицо. Не отталкивает, но и лапать не пытается. Вайнштейн на минималках.
Я слишком люблю поспать, чтобы вставать в шесть утра на своих любимых московских каникулах, поэтому поскорее закончить расследование — для меня дело лени и чести.
— Нет, не похожи, — я наклоняюсь к его уху, чтобы перекричать грохот музыки, и слегка тяну галстук. Пахнет Люци обворожительно. — Вы любите, когда для вас танцуют.
Всё самое гениальное и эффективное всегда просто: я поворачиваюсь к нему спиной и в танцевальном движении соблазнительно задом трусь об его бёдра. Затылок начинает гореть в адском пламени, впрочем, так же как и ягодицы, потому что в них упирается раскалённая кочерга. Я сглатываю. Ох ты ж чёрт. А Сатана знает толк в изощрённых пытках.
Пока я пытаюсь заново собраться с мыслями и выяснить, откуда взялось это непрофессиональное смущение, мне на талию ложится ладонь Серова и бесцеремонно толкает к себе, так что его генеральный стояк грозится разодрать подол моего платья.
— Какого хрена тебе нужно в моём офисе? — раздаётся грозное шипение мне в ухо. А это, между прочим, моя вторая чувствительная зона.
Очень сложно отвечать, находясь в таком положении. Пытаюсь отстраниться, но говнюк держит крепко.
— Мне нужна эта работа. У меня нет выхода… Э-э-э…ипотека, завод, — лепечу я первое, что приходит в голову. Со мной такое редко бывает, но сейчас я и впрямь растерялась.
— Лгунья.
Моё дыхание сбивается, да и Серов сзади дышит так, словно косплеит Дарта Вейдера.
Так мы стоим ещё идиотских секунд десять, после чего он меня от себя отпихивает и, развернувшись, уходит с танцпола.
12. 12
Кирилл
— Ты где её взял, а? — Иван наклоняется ко мне, пока его глаза, как приклеенные, следят за задницей Александры, бесперебойно раскачивающейся в такт музыке словно маятник.
— На собеседовании, — при воспоминании о бездарном спектакле в исполнении наследницы титула «Генеральный директор» я не удерживаюсь от усмешки: — Ей была очень нужна эта работа.
— Непросто с такой, да? Я имею в виду, испытывать постоянное желание её трахнуть.
Раздражение — мой верный спутник на протяжении всего этого вечера. Мне не нравится, что моя лже-ассистентка мнит себя заклинательницей одноглазых змей, а все окружающие, включая деловых партнёров и меня самого, укрепляют в ней эту уверенность. За случай на танцполе я готов её высечь, хотя на свой счёт мой стояк она не должна принимать: любой член старше двенадцати лет встанет, если об него начнут тереться задницей моложе тридцати.
